«СЕТИ»

семь авторов – семь стихотворений

От редакции: Комментарии есть дело наносное, энергетически ущербное. И здесь, возможно, стоило бы не говорить ни о чём. Ни о том, что священный бисер стихописания – не прерогатива журнальных монстров: Сети всё ещё приносят незамеченные талантливые стихи, в которых наличествует и природный нерв, и первозданный кровоток. Ни о том, что случайных авторов в этой рубрике не будет: каждый из них достаточно далеко прошёл по пути личного несовершенства и весьма известен в своих сообществах. Ни о том, что попытка хоть немного приучить читателя к «текстам без биографий», как бы маловыгодно она ни смотрелась, есть задача благородная. Брать не «автора», но «текст», обнулять глаза и очищать вкусовые рецепторы до чтения – не мечта ли это? Мы и впредь будем стремиться делать это. Приятного чтения.

ИРИНА КАМЕНСКАЯ
Евпатория

ПО ЭТУ СТОРОНУ

Сводя потери к нулевым
И к не замеченым – утраты,
По эту сторону любви
Горят бумажные солдаты.

Огонь исполнен правоты
И чист, поскольку бесталанен.
По эту сторону мечты
Нет сожалений и желаний.

Чего желать, коль даже смерть
Не значимей плохой погоды,
Когда научишься гореть
По эту сторону свободы?

___

НАСТЯ РОМАНЬКОВА
Москва

***

Как Лускерия шла хоронить своего мертвеца, как она шла!
Старухи сердились ей вслед, негодуя, бурчали себе под нос:
«Почему её ноги босы, и почему голова светла?
С ума ли она сошла, да ты посмотри, как она одета!»
Как Лускерия шла хоронить своего мертвеца, вы видели это?

Как Лускерия пела, когда его тело, сожрав, забрала земля,
И смерть его – чёрные вихри – прошла завитками до вешних гроз!
Как её голос его провожал наверх, и застывший взгляд
Был обращён вовнутрь; кровь как будто сочилась из головы…
Как терзает корона из роз – вы не знаете – слишком довольны вы!

Только что ты поёшь, Лускерия, сбрендила верно, ведь он был хром!
Он был пуст, как бутыль, он в себя заливал текилью, грошовый ром,
Он к тебе присосался пиявкой, и песни он пел – за твои долги!
Лускерия, слушай же, жалок он был, и не жалко, что он погиб.
От чужого ножа, среди ночи… Кому его мелочь была нужна?

Как Лускерия пела о муже своём – так, как будто была пьяна.
Не было в голосе слабости, не было в сердце её тоски!
И у женщин сжимались влагалища, а у мужчин – налились кулаки.
Пела, будто пребудет он вечно, а вы лишь до времени, до поры.
Пела, был он собою, и был, кем хотел, и манера его игры
была безупречна…

___

СЕРГЕЙ ГОРОДЕНСКИЙ
Москва

***

Февраль. Нехватка витаминов.
Микстура с запахом весны.
Луна. Опушка. Буратины
Торчат носами из сосны.

Им снится что-то из Верлена
До самой утренней зари.
Где каждый – сам себе полено
С веселым мальчиком внутри.

Их сущности легки, как птицы,
Честолюбивы и вольны,
Носы длинны, полны амбиций
И вожделения полны.

Ах, как легко парить в объятьях
Беспечно-радостного сна!
Но просыпаются собратья.
Их ждут свобода и весна,

Ручей в лазурной окантовке,
Рассвет со вкусом пастилы.
Бригада лесозаготовки.
И сучий вой бензопилы.

___

ИРИНА РЕМИЗОВА
Кишинёв

НА ЦЫПОЧКАХ

Я прохожу сквозь воздух, как росток
проходит через ночь садовой почвы,
как ливень – сквозь резное решето
каштановых полураскрытых почек.

На цыпочках, корнями пальцев – вверх,
на ощупь обходя то луч, то птицу,
то облачное яблоко в листве
голубоватой – продолжаю длиться
и пробую слоёные пласты,
(чем глубже ввысь – тем холодней и жёстче)
уложенные вертикально – встык –
в отвесную невидимую площадь.

Беспечно удаляюсь – налегке,
(хотя окружена телесной ношей),
как будто в позвоночнике-стручке
всё больше сочленений и горошин.

Но там, где нет серпа и бороны
и травам полевым живётся просто, –
горизонтальной каменной стены
касаются все десять точек роста.

___

ЛЕВ ЛИБОЛЕВ
Одесса-Германия

ГОРЕЧЬ ГУБ

в её печали пролитая желчь.
печалиться и губы не обжечь
совсем не просто. горечь поцелуя
таит в себе расширенный зрачок,
когда она целует горячо
и возрождает в нём любовь былую,

ему передавая этот вкус,
а с ним полузабытую тоску,
укрытую под маской арлекина.
и смех его ужаснее гримас,
а горечь губ, текущая из глаз,
ещё невыносимее, чем хина.

и оба пьют невкусный горький чай,
но в чае том заварка горяча,
и поцелуй её отмечен желчью,
а хины вкус с его сочится губ…
он говорит ей – больше не могу.
а ей на горький вкус ответить нечем…

___

ЕЛЕНА МУДРОВА
Харьков

***

Лежишь в траве, изнеженной теплом,
И замечаешь, – небо чище с краю,
Где голубое зеркало крылом
Старательная птица протирает,

Чтоб видеть отражение своё.
А ты приподнимаешься и слышишь,
Что птица отраженная поёт,
Не громче настоящей и не тише.

Как на огонь, летишь на песню ту,
Но исчезают зеркало и птица…
А небо отражает пустоту.
И тонешь в ней.
И не за что схватиться.

___

МИХАИЛ ШЕРБ
Германия, Бохум

***

О том, что несколько дней подряд он дарит цветку,
Словно облатку вкладывая в распахнутый чашки зев, –
О том, к чему вожделенно тянет сквозь снег зимний куст
Отростки гибких оголённых пальцев – вверх.

И о том, что после полудня мёдом течёт
По гладким стенам с каждой покатой крыши,
О чём поёт неверие моё
в псалмах, взлетающих всё выше.

О том, что предстанет взгляду моему
В виде лестницы из бесконечного числа ступеней,
Когда, переступив через порог во тьму,
Падая ниц навсегда,
Я сперва упаду на колени.

Я чувствую это в сжатом до судороги кулаке,
Хотя ничего нет и не было на моей раскрытой ладони.

Об этом написано на каждой притолоке
В каждом доме,
В котором живут…