Алёна Артюшенко

 

РВАНЬ

повесть

 

«...Но собственный мой крик разбудил меня; - и я пришел в себя»

 

Ф. Ницше

 

Глава I. 1990 год

 

Влажный воздух

 

За окном горели неоновые вывески, диким воем захлёбывались автомобильные сигнализации, - вечерний город оживал. Её глаза и тонкие полосочки губ отражались в темном стекле.

— Маленькая, принеси, пожалуйста, из ванной пояс для чулок. Господи, я уже опаздываю!

Нюта взглянула на Санушку и, слегка улыбнувшись, отошла от окна. Зеркало в ванной было огромным до неприличия. Нюта уставилась на своё отражение, пытаясь осознать себя вот этой самой - длиной и неуклюжей, с худыми кривоватыми ножками, с едва заметным рельефом женских форм; с бледным лицом, усыпанным мелкими веснушками и с дебильно подстриженной чёлочкой на пол лба. Грустно и глубоко вздохнув, Нюта отвернулась и нашла взглядом пояс.

Когда она вошла в комнату, Санушка, облокотившись о тумбочку, в сотый раз красила глаза. Нюта села на край огромного траходрома, внимательно разглядывая санушкину фигурку. Она пробежала взглядом по сильным красивым ногам, широким бёдрам, обалденной упругой груди, смачно выглядывавшей из чёрного ажурного лифчика, и застыла, пораженная затейливой игрой света в рыжевато-каштановых волосах. Санушка обернулась и поймала на себе восторженный взгляд Нюты.

- Ты куда сейчас, - спросила Санушка, защёлкивая пояс.

- Кася попросила хавчик купить и с Кимом погулять.

- Тебя подвезти, мне как раз по дороге?!

- Ты разве не в «Красный» едешь?

- Мне надо к Руслану заехать, деньги отдать, - Санушка отдёрнула платье и, взглянув на девчонку, спросила, - как, - ты готова?! Тогда поехали.

Нюта уселась на переднее сиденье рядом с Санушкой и закурила.

Вот так бы всегда, так бы всё время - ехала в эту серую ночь, слушала тихую приятную музыку и смотрела на самую красивую, самую умную Санушку из всех Санушек в мире. Но они останавливались, и Нюте приходилось тёпать либо к себе домой, либо к Касе.

- Серж звонил. Сказал, что у него есть сюрприз для нас с тобой, - Санушка взглянула на Нюту, оторванную от очередных грустных размышлений, и продолжала, - завтра он будет в мастерской. Если хочешь, можешь заехать к нему. Я в том районе буду часов в двенадцать, зайду. Подождёшь меня, я тебя домой отвезу. О'кей?!

Санушка притормозила возле касиного двора и посмотрела на Нюту. - О'кей. Тогда да завтра! - Нюта улыбнулась и вылезла из машины. Тихий темный район старого города. Двух-трехэтажные дома... Санушка резко дала по газам и, просигналив, умчалась, нарушив непривычную тишину. Нюта взглянула вслед удаляющемуся «BMW» и выбросила потухшую сигарету.    Поднявшись по лестнице, она постучала условным стуком в дверь, и вскоре услышала знакомые лёгкие шаги. Кася открыла дверь и улыбнулась:

- Мы вас так ждали и вы припёрлись! Ким уже заждался. Кимушка, - крикнула она в комнату, - иди гулять, Нюта пришла.

Огромный пепельно-серый дог вылетел в коридор и радостно бросился лапами на Нюту.

- Кимушка, мальчик мой, идём, идём гулять!

Собака схватила с тумбочки чёрный кожаный ошейник и протянула его Нюте.

- Ты есть хочешь? - услышала Нюта уже за порогом.

- Да вообще-то.

- Тогда я что-нибудь поищу, пока вы гулять будете.

 

Ким вышагивал впереди, пугая прохожих весёлым рычанием, иногда посматривая на девочку и виляя длинным, чуть загнутым хвостом.

 

***

 

Уже привычная жёсткость чужой кровати всё-таки не давала покоя. Мысли, словно назойливые мухи, крутились в голове, не давая заснуть. Нюта открыла глаза и вперилась в потолок. Зажечь бы сейчас свет, достать любимую серую тетрадку и рассказывать ей всю эту чушь... Ким, лежащий у порога, жалобно заскулил во сне и повернул голову в другую сторону. Снова вспомнилась раскрасневшаяся, взбешённая мать, выкрикивающая в лицо всякую дрянь; холодная ладонь, впивающаяся в щёки; влажный осенний воздух... И двери дома, хлопнувшие за спиной. И щелчок замков.

И погасшая лампочка во дворе. И темнота.

Слёзы все катились по лицу, веки опухли, а руки, сжатые в кулаки, - занемели... А потом - ласковые санушкины руки, тёплое красное вино, уютная большая постель. Санушка гладила мокрые волосы Нюты и прижимала к себе, пытаясь успокоить. Нюта вдруг вспомнила тогда, как когда-то давно она сидела на коленях у мамы, такая же заплаканная, мокрая и беззащитная. Мама крепко прижимала её к груди и гладила мокрые волосы. Она что-то говорила, такое тихое и ласковое, и плакала. Нюта помнила её солёные прохладные слёзы. Тогда мама любила её. А сейчас её любила Санушка...

Глаза защипало. Слёзы вначале по капле, а потом настоящим водопадом хлынули из уставших нютиных глаз.

Нюта вдруг увидела перед собой два собачьих глаза-огонька, устремлённых на неё. Через пару секунд она почувствовала его горячий шершавый язык.

- Всё хорошо, Кимушка, я больше не плачу, - утирая слёзы и шмыгая носом, прошептала девчонка, - всё хорошо...

Нюта прижимала кимину морду к плечу, а потом, уткнувшись лбом в шею собаки, снова заревела. Ким встал передними лапами на диван и запрыгнул на постель. Он тихо заскулил, покусывая нютины руки. Увидев, что все его попытки успокоить ребёнка тщетны, он сел на кровать, поднял морду к потолку и завыл. Громко, протяжно...

У Нюты в один вздох сердце съёжилось в малюсенький комочек и, заныв, замерло. От воя Кима проснулась Кася и прибежала в комнату. - Ким, принеси воды, - Кася обняла Нюту за плечи, а Ким, спрыгнув с кровати, умчался на кухню.

Вскоре он вернулся с пластиковой бутылкой в зубах и присел на пол в ожидании новых поручений. Нюта сделала небольшой глоток воды и, почти совсем успокоившись, обняла Касю и прижалась головой к её плечу.

- Всё будет хорошо, - прошептала Кася, грустно глядя в тёмное окно.

- А ты в это веришь?! - Нюта попыталась заглянуть в глаза подруги. - Нет. Но я же не плачу.

- Это хорошо? - Нюта всё ещё крутилась, стараясь высмотреть нечто новое в касиных глазах, когда Кася сама посмотрела на подругу.

- Самое страшное, - когда женщина не может плакать. Не дай тебе Боже когда-нибудь узнать, - что это такое... Я не плачу, - словно эхо повторила она, - наверное потому, что меня просто некому утешать.

Кася улыбнулась и снова посмотрела на Нюту:

- Тебе легче?

- Кажется да... Спасибо тебе.

- За что?! - Кася удивленно вскинула брови.

- За то, что ты есть, за то, что ты рядом...

- Спи, глупышка, спи, - Кася потрепала Нюту по голове и, поцеловав в щёку, ушла в свою комнату.

Ким снова лег возле двери, положил мордашку на передние лапы и широко зевнул.

- Спокойной ночи, Кимушка! Приятных снов.

Нюта нежно улыбнулась и, натянув одеяло до самого носа, закрыла глаза.

 

Глава I. 1993 год

 

Чудо-человек

 

Утро было довольно пасмурным. Накрапывал дождь. Холодный ветер трепал длинные распущенные волосы Нюты. Она стояла на балконе в касином халате и завтракала сигаретой "Camel".

Да, давненько она не ночевала у Каси... Три года прошли мимо. Сотни людей промелькнули и исчезли из её жизни. Некоторые остались в памяти только как тени, а некоторые и сейчас идут рядом с ней. Нюта вернулась в комнату и услышала, как Кася разговаривает с кем-то по телефону. Нюта огляделась вокруг, разглядывая новую мебель, странным образом появившуюся в касином доме, телевизор "Sony", видак, примостившийся в тумбочке под телевизором, магнитофон...

- Да, конечно, - донеслось из прихожей, - мы приедем. Кто "мы"? Нюта заявилась! Да! Прикинь! Хорошо, передам. До вечера.

Кася вернулась в комнату. На её губах всё ещё играла хитровато-весёлая улыбка.

- Знаешь, кто звонил? - она пристально смотрела на Нюту и щурилась в предвкушении бурной реакции.

- Ну? - голос прозвучал слишком безжизненно и, почувствовав это, Нюта всё же улыбнулась.

- Князь! Вечером заедем на селар. Он передаёт тебе пламенный привет, - Кася внимательно следила за реакцией на своё радостное сообщение и от её взгляда, конечно же, не укрылось то, как вздрогнула Нюта при упоминании о Князе.

- Ты всё ещё думаешь о нём?

- Нет, ты сама мне напомнила об этой живой личности... - Нюта улыбнулась, но от её улыбки повеяло холодом.

- Не язви, сквозит, - Кася развернулась и вышла на кухню.

- Единственное, за что я не могу простить себя, - сказала Кася, услышав, что Нюта вошла за ней, - это за то, что вовремя не выпихала тебя из этой дыры.

- По-моему, когда это ещё можно было сделать, ты не очень-то настаивала. Так кого же ты теперь жалеешь?! - Нюта смотрела в касины глаза и насмешливо кривила губы.

- Тебя! Дура ты! Ты всё ещё думаешь, что сможешь всё, были бы только рядом друзья, которые вовремя пустят переночевать и дадут водки, если уж очень хреново... Всё не так просто. И ты это прекрасно знаешь. Мне совсем не наплевать на тебя, поэтому я боюсь, - Кася примолкла и опустила глаза.

- Боишься? Чего?!

- Боюсь, что ты не сможешь вовремя уйти... Боюсь, что когда придёт время, тебе просто НЕКУДА, НЕККОМУ будет уйти...

Нюта отвернулась.

- Зря ты вернулась, - тихо произнесла Кася и добавила, - Зря. ОН ждал тебя...

Нюта вдруг почувствовала, как сжимается сердце и гадкие, предательские слёзы вот-вот хлынут из глаз.

Кася подошла сзади и обняла Нюту.

- А ты всё такая же маленькая девочка, - наивная и беззащитная...

- А ты всё так же выступаешь в роли ангела-хранителя...

- Да, и проповедника тоже, - Кася улыбнулась своей очаровательной улыбкой и поцеловала Нюту в щеку:

- Харэ о грустном! Сегодня почти праздник. Гуляем?!!

- Гуляем! - Нюта достала из рюкзака бутылку водки и протянула её Касе.

В коридоре снова заверещал телефон и Кася умчалась на переговоры.

- Тебе ещё парочка приветов, - сказала она, вернувшись, - от Марики и Вилки. Они скоро подъедут сюда.

- Ну, я так скоро сама с приветом буду, - ухмыльнулась Нюта, протирая стопарики.

- Не будь ёжиком! Марика - это не самое худшее, что может быть в жизни!

- Да уж, - самое худшее - это Марика с Постаном и Ладаном.

Кася весело покачала головой и усмехнулась:

- Ну не можешь не обласкать! Ну, ёжик! Сделай бутабрики, а я схожу с Кимом погуляю. О'кей?! Я скоро. Не скучай!

Кася захлопнула двери, и Нюта услышала визг Кима, которому, вероятно, наступили на что-то жизненно-важное.

Снова зазвонил телефон и Нюта взяла трубку:

- Мдям!

- Надежда Константиновна, - Нюту, очевидно уже узнали, - попросите Вовочку.

- А кто его спрашивает?

- Это Йосик.

- Кася с Кимом гуляет. Привет, Лига!

- Привет, малая! Сколько лет! Как твои пироги?! Ну, ты пропала, ну пропала...

- Блин, я так соскучилась по тебе! - Нюта села на тумбочку и закинула ноги на стул.

- Вы будете вечером на селаре? Поговорить надо.

- Мы приедем! О-бя-за-тель-но!!

- Тады - чао!

Нюта повесила трубку и чуть ли не вприпрыжку помчалась на кухню. Настроение было необычайно радостным, каким-то легким; она включила магнитофон и, завизжав от странного совпадения, стала подпевать:

- Парни могут стараться в квартирах подруг, она тоже бывает там, но это ей не дает ни черта, кроме утрених будничных драм!!

Дальше петь пришлось одному Бутусову, так как в двери позвонила Кася, вернувшаяся с прогулки.

- Мясники слопали горы сала, мясники... - Нюта, снова подпевая, правда, уже намного тише, нарезала хлеб, - ля-ля-ля... Лига звонил, - бросила она не оборачиваясь.

- О'кей. Ничего путного не сообщил?

- Кто? Лига? - искренне удивилась Нюта, - Вечером поговорить с ним надо.

- Угу... - Кася с удовольствием жевала свежеворованный бутерброд.

 

***

 

Бутерброды, как всегда, оказались плохой закуской. Нюта сидела на полу возле балконной двери и курила. Голова была тяжелой, веки закрывались... Она с удовольствием, с какой-то нежной радостью смотрела на трёх раскрасневшихся от водки и разговоров подруг.

И ей в тысячный раз показалось, что - ВСЁ, ПРЕДЕЛ! Больше ничего не надо!!

И вдруг снова стало тоскливо и страшно - так нельзя всё время! Так не должно быть!! Всё время - не в кайф, не правильно!!!..

- Ты понимаешь, - донесся до неё голос Марики, - я говорю ему: «Дёня! Ты идиот! Ты же дерьмо, ты веник сраный, а не мужик!» А он, прикинь, Кася, он стоит и молчит!.. Кася, ну скажи: - он же не мужик! - Марика захлебывалась от возмущения.

Нюта присмотрелась к ней и тут заметила, что кроме возмущения сейчас в Марике есть еще что-то. Но что? Это «что-то» было гнусным, отвратительным, еле уловимым.

«Тебе это нравится. Да. Тебе это нравится! Нравится, что он молчаливым дерьмом стоит перед тобой и удовлетворяет твоё паскудное чувство превосходства! Ну так! Богатенький мальчик из хорошей семьи, и стоит перед тобой - дрянью, шлюхой, развязной девкой, - и молчит!! Тебе нравится эта игра! И ему, ему она тоже нравится! Да уж, поистине, ты - хорошая ученица Князя!» До Нюты долетело эхо её голоса и она сообразила, что говорила вслух; но вот когда прорезался голос, Нюта не помнила.

Девчонки смотрели на неё с удивлением, а Марика ещё и со злостью. За окном было темно и тихо.

- Нюта, ты пьяна! - Кася спокойно допила остатки водки из своего стакана и подкурила, ни на кого не глядя.

Нюта молча поднялась, прошла в ванную и закрылась. Холодная вода обжигала голову, затекала за шиворот, леденила кожу. Нюта подняла глаза и посмотрела в зеркало. Тушь потекла, глаза красные, хотя уже и не такие пьяные... Она попыталась улыбнуться себе, но настроение, вконец изгаженное, искривило улыбку и она сползла куда-то вниз, оставляя после себя только жуткую гримасу злости и отчаяния. Нюта вернулась в комнату и легла, свернувшись калачиком возле шкафа.

- Разбудите, когда тёпать будем, - сказала она и, укрывшись пледом, отрубилась.

- Что это с ней?! - Вилка озадаченно всматривалась в сверхспокойную Касю.

- Повзрослела, - Кася затушила сигарету и включила магнитофон.

- Какого эта малявка выпендривается?! Да я ей мозги на кулак намотаю! Да...

- Заткнись ты, надоела, - Кася оборвала собравшуюся было разбушеваться Марику, и, выйдя на кухню, крикнула оттуда, - Кто чай будет?

- Я, - подала голос Вилка.

- А мне кофе.

Девчонки взглянули на гору пледа, из-под которого донесся голос, и переглянулись.

Они лежали вчетвером на полу, пили свой чай, а Нюта кофе, курили и молчали. Тему пьяных и других женщин, а также их пацанов впредь не затрагивали, а, так как говорить больше по-пьяни не о чем, то и лежали, соответственно, молча...

Нюта думала о чём-то. Быстро, неуловимо мелькали слова, фразы, образы. И ни одной конкретной мысли, - всё потоком, всё вскользь, и - надолго, навсегда... Где-то там, внутри, глубоко, но - её, только ей принадлежащее; и – НАВСЕГДА...

 

***

 

«... И как спали вповалку живые, не видя снов...» - слова из песни Цоя и его голос настойчиво крутились в голове. Нюта лежала под стенкой на разложенном диване. Рядом, на животе, лежала Кася, за ней - Вилка и Марика. До десяти вечера было ещё часа четыре, и девчонки решили немного отоспаться перед новой пьянкой. Правая рука занемела, но повернуться Нюта не решалась, боясь разбудить Касю. Ей было начхать на Вилку и тем более на Марику, но Кася... Кася - чудо-человек; пусть спит...

 

Глава II. 1993 год

 

Бегство

 

Нюта шла впереди девчонок по пустынному полутемному двору. Впереди маячила железная решётка перил, едва скрывавших ступени в подвал.

Опять вниз. Восемь ступеней. Всплыли в памяти слова Ницше, прочитанные в какой-то книге: «Слишком быстро меняюсь я; моё сегодня является опровержением моего вчера. Поднимаясь, я перепрыгиваю часто через ступени, - этого мне не прощает ни одна ступень»

«Только он поднимался, а я спускаюсь; быстро, перепрыгивая через десятки ступеней... Всё ниже и ниже, всё глубже во тьму. И даже при спуске ступени не прощают... И что мне, по сути, до всего этого?!! Что это?! Опять бегство?!!»

Полоса света хлынула из открытых дверей и Нюта, оторвавшись от своих мыслей, взглянула на извилистое пятно света, оживившее ступени.

Внезапно чья-то тень вылилась из глубины подвала. Нюта вздрогнула и подняла голову. На пороге стоял Князь, - расставив ноги и вложив кисти в узкие карманы джинс.

Где-то внутри, ёкнув, оборвалось сердце, а кровь, свернувшись, превратилась в ледяной ком.

Князь молча отошел от двери и пропустил девчонок вперед. Он оглянулся на Нюту и, - улыбнулся. Или ей показалось?..

Князь свернул влево и, открыв вторую дверь, исчез. Кася и девчонки, довольно непринужденно болтая о чём-то, вошли вслед за ним, а Нюта, сделав всего один шаг за порог, остановилась, изумленно разглядывая обстановку селара. Она с каким-то непонятным восторгом, смешанным с не менее непонятным страхом вглядывалась в серовато-зеленые стены, с пляшущими полосами света и тёмными фигурами; в тёмно-зелёный, дореволюционный абажур, нависший над столом... Она скользила взглядом по лицам, - многие смотрели на неё, некоторые, не заметив, продолжали свои разговоры. Всё застыло, словно невидимый оператор нажал кнопку «стоп».

Фильм замер.

Нюта вдруг почувствовала, что ей просто необходимо сделать второй шаг и третий, а потом ещё и ещё, пока она не окажется рядом с ними, вместе с ними, одной из них!!

Что-то маленькое внутри пыталось остановить её, тихо и настойчиво плача где-то в глубине, но она, не обращая внимания, сделала свой шаг. Она Здесь!!!

 

Глава II. 1990 год

 

Игрушка

 

Серж взял её за руку и повел вверх по винтовой лестнице.

Нюта смотрела на его спину в сочно-синей шёлковой рубашке, на черные брюки, сделанные из какого-то мягкого материала, так симпатично облегающего его попку. На аккуратно подстриженный затылок и загорелую сильную шею с толстой золотой цепью. В голове рождались смутные, нестерпимо притягивающие образы, сердечко так сладко ухало в такт его шагов... и замирало, словно в глубоком вдохе...

Они поднялись. Серж отошел немного в сторону и оглянулся на Нюту. Обстановка «чердачка» была ошеломляющей: Нюта стояла, широко раскрыв глаза от изумления, перескакивая взглядом с одного антикварного предмета на другой. Серж нежно подтолкнул девчонку в спину, улыбнувшись ей в след:

- Нравится?

- Кайф! Блин, Сержик, где ты это всё достал?! Какая прелесть... – Нюта провела рукой по мраморной статуэтке танцовщицы на шаре, - Да это же древность жуткая... Этому ведь цены нет!!

- Цена есть на всё, - серьёзность Сержа заставила Нюту взглянуть ему в глаза.

- И на меня?! - спросила она игриво.

- И на тебя, - Серж ответил ей в тон.

- Ну, и какова моя цена? - Нюта, загадочно улыбаясь, подошла к огромной кровати, века эдак 17-18, и, усевшись на край, скрестила ноги.

- Всё зависит от твоей привлекательности, молодости, опытности, - Серж медленно шёл к кровати, - а также, - продолжал он, - от твоего умения отдавать. Чем больше отдашь, тем больше получишь...

- Ну хорошо, я спросила, какова моя цена, - Нютка смотрела довольно серьёзно, только в глубине её стальных глазёнок светилось задорное детское любопытство.

- Ты симпатична, неплохо смотришься, особенно вот так - откинувшись немного назад и скрестив ножки... Сколько тебе лет, малышка?!

- Четырнадцать, - выпалила Нюта, подозрительно глядя на Сержа.

- Ой, врешь... Хотя, ладно, это не имеет значения... для меня, - добавил он тихо.

Серж обернулся и вдруг резко придвинулся к нютиному лицу. Её губы обдало его горячим мускатным дыханием:

- А как насчет твоей опытности? Малышка, что ты знаешь, что умеешь?! - Серж пристально вглядывался в нютины глаза.

Его руки почти незаметно касались её тела. Казалось, он опутывает её паутиной - медленно, мягко...

Он резко поднялся и быстро отошел в сторону.

- Хочешь что-нибудь выпить? Коньяк, вино?

- Коньяк...

Нюте показалось, что он нервничает. Её стало не по себе от его порывистых движений. Она чувствовала какую-то неловкость, что-то неясное повисло между ними - настороженно и скользко. Серж налил в стаканы коньяк и бросил льда. Нюта смотрела на него, изучая.

- Что нового ты увидела на моем лице? - Серж посмотрел на Нюту и сделал глоток.

- Нового? - Нюта замялась, сделала глубокий вдох и кокетливо улыбнулась, - Я всё время нахожу в тебе что-то новое... Серж!

- Да?! - он развернулся к окну спиной и, поджав ноги, устроился на кровати.

- Серж! Кто ты такой? Чем ты занимаешься, откуда знаешь Санушку? И вообще, какое тебе дело до такой малявки как я?! - Нюта придвинулась ближе к нему, по-щенячьи заглядывая в глаза.

Он улыбнулся:

- Всё-то ты хочешь знать... Я - Серж. Вольный художник, немножко скульптор, совсем не поэт. С Санушкой... Ну, это не важно. Если Санушка захочет, сама всё расскажет. А ты... - ты просто маленькая девочка с очень умными серыми глазками, с замечательными золотистыми волосами, - Серж нежно коснулся нютиных волос, потом спустился пальцами к плечам, - ты маленькая девочка, которая из кожи вон лезет, чтобы стать взрослой, и не просто взрослой, - а Женщиной! Так ведь?! Хочешь стать взрослой и не важно, - КАКОЙ ценой!!! - Серж был зол, но Нюта ничего не замечала...

- Кстати о ценах. Ты так и не сказал, какова моя цена...

- Ты не слишком торопишься, а, маленькая?! - ухмыляясь, он провел указательным пальцем по светло-розовым нютиным губкам, - покажи мне всё, что ты умеешь! Наслаждайся! - собой, мной, коньяком, любовью, жизнью, в конце концов! - Серж приблизил свои губы к нютиным и, едва коснувшись, со смехом отпрянул.

- Никогда не целуй в губы, если не любишь!

Нюта удивленно вскинула брови, а он продолжал:

- Человек - единственное животное, которое может выбирать время и партнёров для своих инстинктов. Все животные трахаются, но только человек умеет целоваться! Так зачем своё единоличное умение разбрасывать на обычную похоть?!

Он снова приблизил свои губы и спросил почти шёпотом:

- Как ты думаешь, ты любишь меня?

Нюта увидела перед собой два зовущих, пьянящих зелёных омута; они манили, ласкали, обжигали...

- Нет, не люблю. Но я хочу тебя, - добавила Нюта после небольшой паузы, с вызовом глядя на Сержа.

- Хочешь? - его губы касались её волос, щёк, пальцы нежно гладили плечи и шею, - хочешь, - повторил он, - бери!

Серж откинулся спиной на кровать, пристально глядя на девчонку. Нюта придвинулась к нему и замерла, не зная, что делать дальше. Взяв Нюту за руку, Серж легонько потянул её к себе, взглядом показывая, что она должна сесть на него сверху. Нюта неуклюже уселась Сержу на живот и он, устало улыбнувшись, подвинул её бедра чуть ниже.

Нюта медленно, едва дотрагиваясь, гладила его загорелое податливое тело.

Она играла с ним. Её приводила в полный восторг его отзывчивая, горячая кожа, его сорванное, страстное дыхание. Внутри было сладко и томно. Жгучая волна наслаждения то и дело захлёстывала откуда-то изнутри. Нюта водила языком и губами по ароматному незнакомому телу, касаясь щекой и волосами его ног, живота; чувствовала упругую пульсирующую плоть под узкими тёмно-синими плавками... Ей хотелось сбросить с себя всю одежду, окунуться в эту долгожданную сладость...

Серж позволил ей снять только свитер. Оставшись в лифчике и брюках, Нюта тихо стонала от неосуществимых желаний, распиравших её худенькое тельце. Она почувствовала, как лицо начинает разгораться и неметь, маленькие острые иголочки кололи щёки и переносицу, а дыхание стало таким глубоким, что каждый вдох обжигал ледяным пламенем... Серж был в ударе. Он стонал и замирал, прижимал её голову к себе и резко отстранял, пристально глядя мутноватым, властным взглядом. Нюта вновь впилась губами в ямочку на плече и, взвыв, Серж отнял её голову от себя и страстно поцеловал в губы. Сильно. Жадно. Глубоко.

Нюта аж задохнулась. Горячая сладкая волна поднялась снизу и захлестнула, слабой дрожью отозвавшись во всех до единого мускулах.

Она сидела на кровати, наблюдая за тем, как Серж медленно, со вкусом, стирает с кожи блестящие капельки воды. Махровое полотенце, обмотанное вокруг его талии, манило, обещая миллион сладких мгновений...

Серж подошел к Нюте и, глядя пустым немигающим взглядом, протянул две пятидесятидолларовые купюры.

Боль и унижение захлестнули нютино сердце, сжав его в своем стальном кулаке. Со слезами на глазах Нюта взглянула на Сержа. Он молча взял её за подбородок и поцеловал.

- Ты хотела знать, - какова твоя цена? - снова став прежним самодовольным типом, спросил Серж, - Вот, - за молодость и страсть, - Он положил Нюте на колени деньги и, круто развернувшись, отошел.

Немного подумав и перебарывая слезливость, Нюта сложила деньги и положила их в карман брюк.

 

Дверь открылась и вошла Санушка. Быстрым взглядом окинув «чердачок», она увидела и Сержа, закутанного в полотенце, и сохранившую румянец Нюту; и... всё поняла...

 - Привет, - спокойно сказала она.

 

Глава III. 1993 год

 

Как всегда

 

- Привет всем, - громко сказала Нюта и еще раз окинула взглядом весь селаровский народ.

С разных сторон послышались приветственные выкрики. Нюта поцеловалась с некоторыми девчонками, чмокнула в щёку Лигу и Жёлтенького, кивнула Ладану и Дину, и устроилась скраю на диване.

Кто-то пил водку. Кто-то курил шалу. Кто-то просто отсиживал задницу в нелепом ожидании чего-то свеженького.

Гита взял гитару и селар наполнился его грудным хрипловатым голосом. Потом кто-то включил мафон и стены задрожали от визга AC/DC. Когда мозги у половины, являющейся лучшей половиной, опухли, чья-то догадливость заменила кассету. Дико и надрывно запел "Чайф". Всё как всегда...

Часа в два ночи наконец-то включили "Энигму" и народ расползся, попаровался, забил все клёвые местечки, и зашуршал, зачмокал, заскрипел...

Всё как всегда... пьяная в дупель Нюта целовалась с Лигой - с этим белобрысым нахалом и при этом сидела на коленях то ли у Липса, то ли у Гарика. Кто-то её раздел, кто-то целовал шею, а потом (как всегда) ей стало немного нехорошо и Брайну пришлось по-быстрячку выносить Нюту на свежий воздух, - здороваться с Ихтиандром.

Всё как всегда - весело, но скучно до одури...

Нюта сидела на корточках, упёршись спиной в перила селара. Сбоку почти незаметно подошел Ладан и присел напротив.

- Ты в порядке? - спросил он безжизненным голосом, и Нюта подумала, что ему глубоко начхать, - плохо ей или хорошо; и вообще, - она это или кто-то другой...

- Да, в порядке. Есть сигареты?

Ладан протянул пачку "Rothmans'а".

- Всё как всегда, - прошептала Нюта и сделала глубокую тягу.

- Ты куда поедешь?

- Не знаю, наверно у Каси заночую, - Нюта смотрела в никуда.

- Поехали ко мне.

- О! Это уже что-то новенькое. Зачем? - она исподлобья глянула на Ладана, - Тебе что, - трахаться не с кем или водка лишняя завалялась?

- Так, поговорить захотелось, а водка есть.

- Не, я сегодня больше не пью.

Ладан улыбнулся:

- У меня дело к тебе есть.

- Какое?!

- Денежное.

- Какое!?

- Ты поедешь со мной? - снова спросил он, не глядя на Нюту.

Она посмотрела на него в упор и скривила губы:

- Я подумаю.

- Князь будет недоволен, когда я передам ему, что ты не выполнила его просьбу... - Ладан мельком взглянул на Нюту, опустившую голову слишком низко после его слов.

Она поднялась и, растирая затекшие ноги, тихо ответила:

- Я внизу... передаст...

 

***

 

- Ну что?!

- Согласилась...

- Так быстро?

- Слово надо волшебное знать! - Ладан просиял.

- Ну-ка, ну-ка, раскалывайся!

- Я сказал, что ТЫ будешь недоволен!.. Пора бы заметить, Князь, ведь это так элементарно...

- Заткнись, - перебил его Князь.

Он явно был чем-то встревожен. Глубокая морщинка пролегла между бровей, чётки в руках закрутились, защёлкали...

 - Привезешь её завтра ко мне, - он бросил Ладану ключи от машины и направился к выходу.

 

***

 

Нюта сидела за столом, уткнувшись взглядом в чистую чёрную пепельницу. Ладан закипятил воду в чайнике и шурудил по тумбочкам в поисках пакета с сахаром.

Запах горячего крепкого кофе приятно щекотал ноздри, и всё было бы кайфно, если бы не этот суетливый крашеный болван, маячивший по кухне и напевающий какую-то попсовую песенку... Наконец-то Ладан уселся напротив. Громко отхлебнув кофе, смачно выдохнул и подкурил.

- У тебя глаза не болят в одну точку смотреть?

Нюта равнодушно взглянула на него и вновь уставилась на пепельницу:

- У меня только голова болит от твоего мелькания. И вообще, от твоего вида меня тошнит, - Нюта достала сигарету из пачки и закурила, - Ты, кажется, хотел поговорить со мной?

- Ну да, хотел.

- Так вперед! Я здесь - говори.

- Вобщем, это идея Князя. Лично я тебя знаю мало...

- Зато мне этого знакомства еще лет на триста хватит, - перебила его Нюта.

- Тем более, - продолжал он, не обращая внимания на злобные реплики, - ты потерялась на: три? - Ладан вопросительно посмотрел на Нюту.

- Три, с кусочком.

- Вот. На три года потерялась. Неизвестно где была...

- В морге, - Нюта бесцеремонно стряхнула пепел на стол.

Ладан сделал вид, что не заметил:

- Короче, это будут проблемы Князя, а не мои... Он хочет, чтобы ты вошла в селар.

- По-моему, я туда уже давно вошла, - она отпила кофе и глянула на Ладана.

- Это по-твоему. То, что тебя многие знают, и то, что ты знаешь некоторых из селара, - это еще ничего не значит!

- Ага, некоторых... Неплохо...

Ладан пропустил мимо ушей нютино бормотание:

- Князь хочет, чтобы ты была с нами, - он замолчал, а потом, внимательно глядя ей в глаза, с расстановкой произнес, - если ХОЧЕШЬ...

- Ну, и?! - Нюта снова стряхнула пепел на стол.

- Ты же понимаешь, что это не детский сад, не цацки-пецки тебе... И если ты кого-то подставишь, я лично, - Ладан особо выделил это слово, - понимаешь, - ЛИЧНО тебя зарою.

- А если кто-то подставит меня? - Нюта с наслаждением вдавливала бычок в стол, - Ты его тоже - Лично? - завоняла оплавившаяся полироль и Ладан, не выдержав, хлопнул Нюту по руке.

- Не свинячь в моем доме!

- Ты не ответил...

- Ну, я - не я, но – лично...

Нюта засмеялась.

- Неплохо устроился. Слушай, Ладан, какого ты так «любишь» меня?! Ты ж не знаешь, с какой стороны подойти ко мне, чтобы побольше нагадить! Чо те вообще надо от меня?! - Нюта захохотала, - расскажи мне, Ладушка, - что ты так ненавидишь меня?!! Я те чо - не дала? Так и не дам!

- Слушай, мелочь, я не собираюсь выяснять отношения с тобой! Мне начхать на тя!

- Во-во, а я о чем, золотце ты моё самоварное! - Нюта облокотилась о стену, с удовольствием наблюдая, как Ладан злится.

- Короче! Твоё слово - Да или Нет?!

- А о чем речь?

- Не гони, ты знаешь о чём, - о коксе, - Ладан, явно нервничая, снова закурил.

- Ждите ответа... - Нюта всё ещё прикалывалась, - так, что ты говоришь за работа?

- Не глупи, девочка, у тебя это плохо получается. Да? Или - Нет?

 

Нюта взглянула в окно, - на верхушки тополей, на светящиеся чужие окна в чужих домах, на почти полную луну, заливающую всё вокруг своим нездоровым бледно-ярким светом, и беззвучно прошептала: «Да...». Повернулась к Ладану:

- Да!

«Вот так - твердо, решительно, - и всё же – Да... Знаю. Всё знаю, но... хочу».

Нюта отогнала грустные мысли и отвела взгляд от Ладана.

- О'кей. Сейчас расскажу, что ты должна будешь завтра с утра сделать. Да, кстати, вечером отвезу тебя к Князю, - Ладан не сумел сдержать ехидной улыбки, увидев, как встрепенулась и ожила Нюта, - он хотел поговорить с тобой о чем-то.

- О чём?!

Он снова улыбнулся, но уже про себя. В её вопросе звучало столько детскости, столько наивного женского желания УЗНАТЬ, УВИДЕТЬ...

Он ведь понятия не имел - Что повлияло на её решение... И почему она вернулась... Да, по сути, он ничего не знал, - только догадывался...

- Не знаю, он не сказал.

Нюта слушала Ладана, вначале ещё пытаясь открывать глаза, но вскоре забросила это гиблое занятие, и только качала головой, давая понять, что всё усекла и запомнила. Ладан, этот палёный извращенец, раз десять заставлял несчастную сонную Нюту повторять адрес, время и описание человека, от которого ей завтра нужно будет получить товар. В конце концов, Нюта заснула в кресле, забыв потушить сигарету и уткнувшись рукой с этой самой сигаретой в пепельницу...

 

Глава IV. 1993 год

 

Князь Тишины

 

«Я в тупике», - подумала Нюта, спускаясь в подвал. Ладан зажёг спичку и открыл дверь. Они прошли через так называемый «зал», где обычно зависал весь народ, ещё две каморки и подошли к «личным апартаментам» Князя.

Ладан открыл дверь, кивнул Нюте и бесшумно исчез.

- Привет, - донеслось справа.

Нюта обернулась на голос и почувствовала, как сердце сжимается и леденеет. В висках бешено забарабанила кровь, руки непроизвольно сжались в кулаки.

«Спокойно, спокойно! Подумаешь, ну, Князь, ну и что... Успокойся, маленькая, успокойся. Ничего не происходит. Не бойся... Всё в порядке...»

Нюта разжала кулаки и попыталась успокоиться.

Князь смотрел на резко покрасневшую девчонку и улыбался.

- Подойди ко мне, - улыбка всё ещё присутствовала на губах, но голос был холоден и зол.

Нюта молча повиновалась.

- Сядь, - Князь мрачно ухмыльнулся, - с каких это пор звук моего голоса вгоняет тебя в краску?! Маленькая, ты в порядке?!

«Нет!!! Я не в порядке! Ты что, действительно думаешь, что тебе всё можно?! ... Но тебе и вправду можно всё!.. – мелькнула другая мысль, - Почему так?! Всё, что у меня есть, - всё твоё...»

- Я в порядке, - наконец-то ответила Нюта.

- Ну что ж, если ты в порядке, тогда... начнём... Итак, вопрос первый: где ты была все эти три года, и какого хрена появилась?!!

- Где была? Нигде... Дома сидела, в школе училась.

- Чего пришла?

«Не могу без вас!! Хреново мне!!» - кто-то в голове заплакал.

- Соскучилась, - улыбнулась Нюта, - сигареты есть? Я курить хочу...

- Здесь не курят, - отрезал Князь, - Ты поговорила с Ладаном? Всё сделала?

- Да. Ты никого посимпатичнее не мог найти для разговоров со мной?

- Я задаю вопросы. Когда дорастёшь хотя бы до Ладана, - будешь сама выбирать – с кем разговаривать и о чём!

Князь был спокоен и зол, - как всегда. Нюта почувствовала, что если сейчас же не закурит, то впадёт в крупную панику. У неё и так уже начали дрожать руки, и, чтобы Князь не так скоро заметил её состояние, Нюта закинула ногу на ногу и заложила руки за спину.

Князь достал из пачки сигарету и закурил.

 - Здесь же не курят, - Нюта попыталась взять пачку, но моментально схлопотала по руке.

- Здесь курю только Я! Не наглей, детка. Заработаешь – купишь себе сигареты. Харэ стрельбой заниматься.

Нюта хотела что-нибудь вякнуть в отмазку, но, посмотрев на Князя, решила промолчать.

- Нет, всё-таки мозги у тебя есть, - улыбнулся Князь, - хотя бы для того, чтобы смолчать. Ладно. Кого ты знаешь? Кто поставляет товар?!

Нюта ошалела от неожиданности и хотела уже наговорить Князю кучу гадостей, хлопнуть дверью и уйти, но вовремя кое-что поняла.

Всё-таки мозги у неё ещё были:

- Какой товар? – спросила она, искренне изображая удивление.

- Не томи! Фамилии. Адреса. Быстро! – Князь резко поднялся и приблизил своё лицо вплотную к нютиному, - Я с тобой играться не буду! Ты у нас девочка взрослая. Совершеннолетняя. Будешь молчать – годика в 23 выйдешь из зоны, если раньше не вынесут. Захочешь поговорить по душам – максимум год условно. Всё ясно?!

- Ничего мне не ясно. Что ты от меня хочешь? – Нюта попыталась отвернуться, но Князь схватил её за подбородок и крепко сжал. Слишком крепко...

- Не «ты», а «вы», маленькая дурочка. Я последний раз спрашиваю, - кто послал?!

- Кто послал? - Нюта вцепилась ногтями в руку Князя, отметив про себя, что она так дико соскучилась по нему, что счастлива дотронуться до него хотя бы вот так...

- Кто послал? – снова спросила она, и глаза её блеснули злостью, - Меня никто никуда не посылает. Если я считаю нужным – я сама уйду. Так что, - а не пошёл бы ты на..?!

Князь отошёл, улыбаясь:

- Кажется, детка, я всё-таки тебя разозлил?! Хочешь выпить?

Не дожидаясь ответа, он плеснул водки в граненый стакан и протянул Нюте.

Нюта скривила рожицу:

- Дай лучше закурить.

- Пей!!

О! Она узнала этот металл в голосе, эти приказные нотки... Она увидела его серьёзное лицо и снова, - какая-то неведомая частица её «я» захотела беспрекословно подчиниться. В голове промелькнули почти забытые кадры из прошлого. Тогда она не смогла противостоять ему. Она повиновалась. Потом была Боль. Долгих три года – только боль – сильная, сладковатая боль сопровождала её воспоминания о нём...

- Сам пей! Я не хочу! – Нюта отвернулась и поджала колени к груди, обхватив их руками.

Князь ухмыльнулся и присел рядом на табуретку.

- Что я вижу?! Мы капризничаем? Детка, а я смотрю, ты действительно выросла... Осмелела... – Князь плотоядно улыбался.

Протянув руку, он снова схватил Нюту за подбородок, заглядывая ей в глаза.

«Больно...» - простонал кто-то в нютином мозгу.

- Что, - страшно или больно?! – другой рукой Князь нежно гладил щеку, волосы, губы Нюты, - Не выпендривайся, детка. Ты же знаешь, я не люблю непослушных детей...

Князь отпустил её и похлопал по плечу:

- А теперь – пей!

- Не буду! Оставь меня в покое!

- А это уж дудки! Не я тебя притащил сюда – ты сама пришла. Ты такая же, как и все, так что, - пей, детка, пей! – он взял стакан в другую руку и слегка ткнул им в нютины губы, - Пей лучше сама...

Князь устало опустил руку. Нюта начала растирать челюсть, а потом взяла стакан. Князь поднялся и прикурил.

- Пей, - он протянул сигарету девчонке.

Нюта поднялась, поднесла стакан к губам, взглянула на Князя и плеснула водкой ему в лицо:

- Сам пей, придурок!

«Нарываешься?» - ехидно спросил кто-то внутри.

Князь медленно вытер лицо и, размахнувшись, с силой ударил Нюту по щеке. Она рухнула в кресло, больно ударившись боком о подлокотник. Князь поставил колено между нютиных ног и вдавил её вглубь кресла.

Его лицо было слишком близко. Слишком злым он стал. Слишком...

Щека ныла и горела. Нюта попыталась убрать колено Князя, с силой упиравшееся в неё, но снова получила по лицу.

- Детка, давай ты не будешь играться со мной, а? Это может печально закончиться для тебя...

- Убери свою ногу и отпусти меня!

«Страшно? Да?» - снова пропищал в голове чей-то голос.

Князь оттолкнулся от нютиных плеч и отошёл.

Нюте показалось, что у него изменилось настроение. Он подошёл к стене, на которой висел портрет «святой коммунистической троицы» и, упёршись ладонями в стену, уткнулся лбом в лицо Энгельса.

- Олег, - окликнула его Нюта, но Князь не обернулся, - Олег, зачем ты так со мной?! – Нюта подошла к нему сзади и обняла за плечи, - Олежка, я не могу без вас, не могу без тебя!! Понимаешь?! Хреново мне! Зачем ты так?! Я ведь люблю тебя...

- Заткнись, - процедил Князь, не оборачиваясь.

- Не заткнусь! Я же знаю, что ты – другой! Ты совсем другой...

- У тебя галюн...

- Нет, Олег, не галюн! Ты не такой, не такой злой! Я не верю, что ты забыл...

Князь не дал ей договорить. Резко развернувшись, он схватил Нюту за плечи и встряхнул:

- Заткнись! – прохрипел он, - Я ничего не забыл! А ты - забудь!! Как страшный сон! Понятно?! Никогда ничего не было!!! И не капай мне на мозги своей любовью! Харэ!

Князь оттолкнул Нюту и, подойдя к столику, налил себе водку и залпом выпил.

Нюта ухмыльнулась:

- Что такое? Мы нервничаем?! Ах, ах, ах! Как же это, Князь?! Неужели вас мучают какие-то угрызения?! Совесть? Или воспоминания?!

Нюта подошла вплотную к Олегу и услышала свой голос, звенящий от обиды и злости:

 - Или, может и то, и другое?! Неужели, ваша светлость, вы помните тот треклятый день, когда вы предоставили маленькой девочке выбор между вами и коксом, - как будто выбор был, как будто это не одно и тоже?! И ещё неизвестно, - что хуже!?! Неужели тебя мучает совесть?! Или может тебе снится тот день?! Ты тогда тоже ударил меня... Меня бил только ты, - всегда! Ты помнишь!.. Я знаю, ты помнишь всё то, что сказала тебе Кася. И я знаю, и ты знаешь, что если бы не она – сидел бы ты сейчас за малолетку, а я бы уже давно сгнила!

Князь закрыл глаза и сжал губы.

- Хотя нет, - продолжала выпаливать Нюта, - нет, ты бы за меня не сидел; ты бы сделал так, чтобы это всё выглядело как передоз. Да?! Молчишь... Молчи! Я повторю слова Каси; я не боюсь их повторить, потому что я больше не боюсь тебя, а знаю, что ты представляешь из себя: ты подонок, Князь, жалкий подонок! Не зли меня и не затыкай мне рот, иначе ты сядешь! И сядешь надолго! Запомни это!

Князь резко развернулся и схватил Нюту за руки:

- Нет, детка, это ты не зли меня, и не вздумай мне угрожать!

Я не мальчик с твоего района! - он снова встряхнул Нюту,- Я тебя предупреждал, - не играйся со мной...

Нюта ещё никогда не видела Князя в таком бешенстве.

- Я тебя предупреждал, - бросил он и со всей силы ударил девчонку в челюсть.

 

Нюта открыла глаза и попыталась пошевелиться. Ничего не вышло. Князь не играл. Он привязал её к злополучному креслу. Нюта повернула голову вправо и увидела Князя, стоящего к ней спиной у столика. Она заметила, как блеснули капельки жидкости из шприца, и лицо Князя, обернувшегося на её стон.

«Нет!» - заорал кто-то в мозгу и захлопнул ставни век.

- Князь! Не надо! - прошептала Нюта, вздрогнув от холодной иглы, впившейся в вену...

 

Глава 3. 1990 год

 

«Возможно, я буду жить...»

 

Нюта открыла дверь и вошла домой. Мамы, слава богу, ещё не было, а брат закрылся в комнате со своей девчонкой. Нюта бесцельно бродила по квартире, напевая песни «Наутилуса» и пытаясь отвлечься от неприятных мыслей. Санушка, конечно, в чём-то была права, но зачем же так гнать машину?! Ведь убиться же можно! Нюта дотронулась до чуть затянувшейся раны на лбу и поморщилась. На плите истерически засвистел вскипевший чайник. Нюта заглянула в чайничек и слегка выругалась: распаренные, наверняка недельной свежести чаинки, присохли к стенкам и дну. Открыв тумбочку, Нюта попыталась отыскать пачку с чаем; хотя бы ложечку сухой заварки; да хоть какой-то голимый пакетик грузинской трухи! Но всё тщетно! И она выругалась, громко и зло. Вот так всегда, - в кои-то веки придёшь домой, а там, - ни хлеба, ни чая, - хоть кипяток ешь!

Настроение вконец упало, исчезло, даже не сообщив, когда вернётся - через год, два или никогда...

Нюта открыла холодильник и, увидев привычное зрелище повесившейся мыши, даже не ругалась, - всё равно бесполезно.

В дверь позвонили. Настойчиво и крикливо проверещал звонок. Потом ещё раз и ещё. Проходя по коридору, Нюта взглянула на часы и слегка удивилась столь позднему визиту гостей. На пороге стояли Линка с Лёлей и Зоськой.

- Вы чего в такую рань? – спросила Нюта, пропуская девчонок внутрь.

Линка взглянула на часы, висевшие на стене, и присвистнула:

- Час ночи... Поздновато... Но мы по делу. Срочному, - и она, не раздеваясь, протёпала в нютину комнату.

Девчонки растерянно посмотрели ей вслед, обернулись на Нюту, но, не увидев никакой негативной реакции, поплелись следом.

- У тя есть, чо пожевать? – спросила Линка, по-свойски растянувшись на кровати.

Нюта скинула со стула её ноги в ботинках и процедила, недовольно усмехнувшись:

- Ага, кипяток.

- Понял, не дурак, дурак бы не понял...

Зося с Лёлей присели на пол на свёрнутый ковёр и поджали ноги.

- Слушай, Нютка, тут такое дело, - ты Дудика помнишь?

Нюта, сморщив лоб, удивленно взглянула на Лину.

- Ну, тот, что возле Марики, на Садовке жил?! Чёрненький такой, худой, страшный, как три подвала! Помнишь?! Ну, он ещё пивом тебя пытался напоить за Марикин счёт!..

- А! Этот! Ну, помню.

- Во, - продолжал уже спокойнее Линка, - есть у него нынче девчонка...

- Не у него, а у них, - перебила её, усмехаясь, Лёля.

- Ну, как обычно, на всех. Так вот, еду я сегодня на своей тарантайке...

- Это на какой? – Нюта снова сморщила лоб и сразу же скривилась от боли, ощупывая открывшуюся рану.

- На «Яве», не перебивай! Еду я, значь, а тута она,- Чуля, значь, - дорогу мне перебегает. Ну, тарантайка моя как обычно – заглохла и стоит, дымит. А эта краля как давай ржать! У, лошадь бешенная; я ей по-хорошему базарю – не ржи, девочка, лучше помоги тачку во двор загнать.

Нюта зевнула и села на пол, облокотившись о стену спиной.

- А она мне, мол, не то, что «сама загоняй», а не пошла бы это я, значь, к такой-то матери! Вкинься! Ну, я ей всё ещё спокойно говорю: «Не груби, девочка!» А она, Нют, ну, прикинь, - «Моя девочка, мол, тебе...», ну, ты знаешь чо дальше грят... Прикинь, да! – Линка достала сигареты и попыталась закурить.

- На улицу, - рявкнула Нюта.

- Ладно, потом покурю, - Лина отложила в сторону сигарету, - так вот, - продолжала она, - я ей говорю...

- Да не томи ты, Достоевский! – Зося дёрнула Лину за брюки, - помолчи секунду, О’кей?!

- Короче, Нют, - встряла Лёля, поворачиваясь к Нюте, - Линка набила стрелку с этой кикиморой. Сегодня в три. На Мельницах.

- На Мельницах? – переспросила Нюта.

- Да, - девчонки разом кивнули.

- Пошли.

Нюта накинула куртку и вышла.

 

***

 

Нюта с трудом открыла глаза и, протянув руку, отключила надрывавшийся будильник. Неуклюже развернувшись, застонала и стиснула зубы. Попыталась поджать ноги, но левое колено взорвалось такой оглушающей болью, что аж слёзы на глаза навернулись. Превозмогая себя, Нюта медленно сползла с кровати и проковыляла в ванную. Ледяная вода обжигала лицо, а синяк на правой скуле разгорелся ещё больше. Нюта подняла голову и посмотрела в зеркало. «Ну, и куда я теперь, такая красивая?! - пронеслось в голове, - Только в цирк...» Разбитая губа распухла и всё ещё кровоточила, лицо перекосило на правую сторону, - поближе к посиневшей скуле; всклоченные волосы, разбитый и исцарапанный лоб...

Дверь в ванную резко дёрнули.

- Занято! – зло крикнула Нюта.

- Мелкая, давай в темпе, мне на работу пора, - не менее зло прокричал брат.

- Подождёшь, - тихо процедила Нютка, - вставать раньше надо...

Она открыла аптечку и, достав эластичный бинт, с трудом уселась на край ванной. Колено опухло. Причём опухло хорошо.

«...И всё бы ничего, если бы эта чёртова Сонечка, - пробормотал кто-то в голове, - не нашла арматурным прутом моё колено... И откуда в поле арматура?! Интересно, я ей руку сломала или только вывихнула?..» Нюта, крепко сжав зубы, бинтовала ногу, когда в дверь снова постучали.

- Сейчас! – хрипло ответила она.

- Анюта, к тебе ребята пришли.

- Хорошо, пусть подождут.

Когда Нюта прохромала из ванной, она увидела Жёлтенького и Лёльку.

- Как дела? – Жёлтенький внимательно разглядывал Нюту и пытался пощупать пластырь на щеке.

- Нормально, - никто не завидует. Вы чего так поздно? – Нюта уселась на табуретку и повернулась к Лёльке, - налей, плиз, кипяточек. Вот сюда, - она подвинула чашку ближе к краю стола.

Вошла мама и, остановившись посреди кухни, испуганно замерла.

- Анюта, что с тобой?! Ты что, - подралась с кем-то?!

- Ма, не трогай меня, - отмахнулась Нюта и, подув на воду, сделала глоток и скривилась, - Нищета...

- Господи! – не унималась мать, - сын никогда домой побитым не приходил, а эта... – и она бессильно развела руки.

- Да отстань ты!

Мама подошла ближе и аккуратно дотронулась холодной ладонью до залепленной скулы. Сама же сморщилась и спросила погребальным тоном:

- Больно?!

- Приятно! – огрызнулась Нюта и попыталась встать, но от резкой боли чуть не потеряла сознание.

Мама побелела и попыталась усадить дочку обратно на стул, но Нюта, пристально посмотрев матери в глаза, тихо, но твёрдо сказала:

- Не надо мама, не надо...

 

Глава 4. 1990 год

 

Осколок

 

Нюта нерешительно переминалась с ноги на ногу, вертя в руках пачку

кодеина.

- Это тебе, детка, я угощаю! - Гена хитро прищурился и приблизил к Нюте лицо, - Не говори только, что не балуешься этой штучкой!

Он противно захихикал, опустил плечи и направился в комнату. В дверях оглянулся и поманил пальцем девчонку:

- Иди сюда, я помогу тебе. А то я подумаю, что ты хочешь обмануть меня...

Нюта оглянулась на дверной засов, а в памяти, словно выстрел, пронесся щелчок замка и звон ключей, упавших в карман грязного халата Гены. Она попыталась что-то сказать, закричать, заранее сознавая бессмысленность любых действий.

«Ему ничего не стоит меня грохнуть. Искать же меня станут только завтра – послезавтра... Весьма утешает...»

Она осторожно заглянула в комнату и, среди обрывков бумаги, мусора и каких-то досок, увидела ожидающего её Генку. Он довольно улыбнулся и подвинул Нюте засаленную подушку.

 

***

 

Нюта открыла глаза и увидела две страстно обнимающиеся фигуры. На них, откуда-то сбоку, лился яростный красный свет и, приглядевшись, она с замиранием сердца сообразила, что это были два парня... Неожиданно чья-то мягкая тёплая рука коснулась нютиных губ и из темноты выросла третья мужская фигура.

- Доброй ночи! – произнесли его губы, трепетно прижимаясь к её уху.

- Ты кто? - Нюта испуганно поползла вверх по кровати.

Губы растянулись в искренней улыбке и, сквозь приятный смех, она услышала до отупения расслабляющий шёпот:

- Стас...

- А-а, - протянула Нюта, ничего не соображая и всё так же ползя вверх.

Она стукнулась головой о стену и замерла.

- Тебя привёл сюда Гена. Ты танцевала, а потом отрубилась...

Перед глазами всплыли какие-то клочки воспоминаний: спуск по лестнице в обнимку с Генкой, улица, - мокро, скользко и муторно... Они остановили машину... Нюта смотрела вперёд на дорогу, но видела только утомительное мелькание фонарей. Стоп. Чей-то дом... Всё! - дальше было пусто – она ничего не помнила...

- Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил Стас.

- Нет.

- Может, кофе?

- Кофе? Да, хорошо бы, только крепкий.

Нюта оглянулась и снова увидела двух парней. Они целовались. Где-то внизу живота что-то сладко и резко захлестнулось, и Нюта поспешила отвернуться. Краем глаза она заметила, как взглянул на неё Стас - серьёзно, как бы изучая. Он-то прекрасно знал, что происходит всего в паре метров от них с Нютой, но его, видимо, это не смущало.

- Пойдём на кухню, - позвал он, беря Нюту под руку и помогая ей подняться с постели.

 

Нюта поднесла к губам белоснежную фарфоровую чашку и в нос ей ударила горячая крепкая струя пара. Она сделала глоток и блаженно закрыла глаза. Ароматный сладкий кофе приятными иголочками обжёг горло и торопливо спустился внутрь. Нюта открыла глаза и встретилась глазами с улыбающимся Стасом.

- А где Геныч делся?

Стас брезгливо передёрнул плечами:

- В ванной отдыхает, в полной отключке. Как только приехал – дозу себе вколол. Всё тебя с собой звал... Лихо ты его послала... – Стас засмеялся, а Нюта заслушалась его мелодичным, ласковым смехом.

 

Минут через двадцать непринужденной, интересной беседы, Стас каким-то странным, непостижимым образом сумел вкратце расспросить Нюту о её жизни. Оказалось, что он наслышан и о Касе, и о Князе, однако, ни разу не встречался с ними. Когда же Нюта коснулась в разговоре темы Санушки, у неё почему-то не получилось умолчать о Серже. И тут-то Стас, до того сидевший с видом внимательного, медитирующего монаха, поднял глаза на Нюту и с жаром переспросил:

- Серж – художник?! Возле моря живет?! В Глебовском доме?!

- Да! – радостно подтвердила Нюта, - Ты его знаешь?!

- Конечно! Его здесь почти весь район знает! Как он? – Нюта даже не подозревала о том, насколько может быть счастлив человек, услышав о ком-то дорогом ему.

- Нормально. Правда, я его уже давно не видела. Месяцев пять, наверное…

- Ну, это не давно! – впервые перебил её Стас, - я его уже года три не видел.

- А ты его откуда знаешь? – спросила Нюта, а в голове вдруг почему-то возник образ двух целующихся парней.

- … Мы… ну, встречались когда-то… – запинаясь и поглядывая на Нюту, ответил Стас.

Нюта снова почувствовала горячую волну и подумала о том, что Серж никогда не рассказал бы ей о своих гомо и бисексуальных отношениях и приключениях. Она понимающе кивнула Стасу и вдруг ощутила рядом с ним такое спокойствие, такую лёгкость, словно встретила давнюю, любимую подругу…

Они курили, потягивая чуть остывший кофе, и по-девичьи выбалтывали друг дружке свои тайны. Стас, выбритый и ухоженный, с длинными вьющимися волосами, совсем не был похож на парней, с которыми Нюту сводила судьба. В нём как будто отсутствовало всё, о чём столько веков спорило всё взрослое население, - нет отупляющей уверенности в собственном мужском превосходстве; нет силы мышц, которые нет-нет, да и попробуют мягкого девичьего тела; нет даже намёка на грубость и презрительность. Нюту опьянял его вязкий, словно туман, голос, ей доставляло огромное удовольствие всматриваться в его до одури голубые глаза. Они с Сержем были похожи. Очень похожи. Но в Серже была эта мужская звериная сила, страсть, - подминающая под себя, разрушающая мозг, заставляющая подчиняться…

Стас сварил ещё кофе и достал новую пачку сигарет и коробку печенья.

- … Мы немного выпили. Знаешь, я никогда не чувствовала ничего подобного, - Нюта, совершенно расслабившись, ничуть не стесняясь, вдохновенно рассказывала Стасу о самом-самом… – Всё как в сказке, как во сне. Было темно. Потом она включила маленький светильник. Он засветился то красным, то синим, то жёлтым, зелёным, - радуга в темноте! Я забалдела. На мозги подействовало вино и этот свет… Я стояла возле светильника; не помню, о чём я тогда думала… Она подошла сзади и обняла меня, - нежно, страстно… И я поняла… – Нюта сделала небольшую паузу и, улыбнувшись, продолжала, - Мало кто из моих знакомых парней умел так целоваться, и мало кто умел так ласкать… Вернее, так - никто не умел, - Нюта засмеялась, - тогда – никто. Ты поймёшь меня, Стас, - тогда я узнала, - ЧТО такое заниматься любовью. Это так сладко, сильно, нежно… – Нюта не могла подыскать подходящих слов, но Стас понимающе улыбался и кивал головой.

- Вы ещё встречались после этого?

- Да, не раз, - Нюта допила кофе, - Мы даже жили вместе некоторое время… Потом как-то само собой получилось, что я вернулась к себе домой…

- Сколько тебе было?

- Только 14 исполнилось…

- Недавно, - понимающе кивнул Стас.

 

Из комнаты донёсся слабый стон и вдруг, хриплый Генкин голос проорал:

- Убью пидоров!- и вслед за этим резкий звон разбитого стекла.

Стас сорвался со стула и выбежал в комнату. Нюта помчалась следом, но на пороге комнаты отупело замерла, глядя как Стас довольно ловко скручивает руки Генке. Куда девалась его мягкость и женственность?! Лицо, перекошенное злостью и ненавистью, и мелькающий кулак, с силой врезающийся в генкины губы.

 

Стас стоял возле разбитого окна и ногой придерживал распростертое тело. Нюта аккуратно, сама морщась от возможно причиняемой боли, пыталась вытащить осколки из некогда симпатичной мордашки Владика. Благо, основная часть стекла посыпалась на пол. Гена лежал на полу, - в полосатых трусах, со связанными руками и ногами. Его избитое, опухшее лицо вызывало у Нюты только острые приступы ненависти.

Когда вроде бы все осколки были удалены, Стас обернулся к Нюте:

- Спасибо, малышка! Теперь слушай: я дам тебе деньги, - бери фару и вали отсюда, а я «скорую» вызову.

- Не, - перебила его Нюта, скривившись, - знаю я все эти пироги, - где «03», там и «02»! А я с ментами не связываюсь. И тебе не советую, - она многозначительно кивнула в сторону полуодетого Юрчика, бродившего, как маятник, из комнаты в кухню.

- Послушай, маленькая, - начал было Стас, но Нюта, озарённая свежей мыслью, вновь перебила его:

- Нет, ТЫ послушай! Я сейчас подъеду к одному человеку… Он всё уладит.

- Не надо нам никаких человеков, - чуть слышно прошептал с дивана Владик.

- А ты не трепыхайся, - откликнулась Нюта, - Это свой кент. Он поможет.

- Кто? – Стас пристально вглядывался в Нюту и, кажется, начал немного нервничать.

- Князь, - твёрдо ответила Нюта и вопросительно посмотрела на Стаса.

Он кивнул.

- Я тебе верю, - произнёс он тихо и вытащил из кармана деньги.

- Я быстро, - крикнула девчонка, выбегая из комнаты.

- Куртку возьми, там холодно, - обернулся Стас, но Нютка только махнула рукой.

 

***

 

- Князь!! – заорала Нюта, сбегая по ступенькам в селар, - Князь! Открой!

Она забарабанила кулаками в дверь. Кожу под тонким свитером сводило от холода и дрожи, но обращать внимание на эти неудобства было некогда.

- Князь! – снова закричала она, и дверь неожиданно открылась.

На пороге стоял обдолбанный Жёлтенький, потирая воспаленные глаза:

- Кто? – спросил он, вытягивая шею.

- Я! – зло прошипела Нюта и пробежала внутрь, отталкивая Игоря, - Князь! – крикнула она обрадовано, увидев сидящего за столом Олега.

На коленях у него сидела Олька, но Нюта только про себя отметила это печальное обстоятельство.

- Князь! Срочно! Ты нужен! – прохрипела она, подлетев к столу.

- Кому? – Князь смотрел на Нюту и гладил Олькино плечо, соблазнительно выглядывавшее из горловины свитера.

- Мне. И моим друзьям, - выпалила Нюта, стараясь не смотреть на Ольку.

- Где?

- Хмельницкого.

- Срочно? – переспросил Князь и небрежно оттолкнул Ольку.

Нюта кивнула и умоляюще взглянула на Олега.

Он резко поднялся.

- Кто-то ещё нужен? – спросил он, натягивая куртку.

- Да. Кто-то, кто может кровь остановить и морду полечить кулаком.

Князь вскинул глаза на Нюту и, соображая, мотнул головой.

- Кася! – крикнул он в каморку, - освобождай Ладана!

Взяв за руку Ольку, он вытащил её из-за стола и кинул:

- Оденься, поехали!

 

Нюта сидела на переднем сиденье и вкратце рассказывала проблему.

- Голубые?!- вскинулся Князь, услышав о Владике с Юриком, и Нюта испугалась, что он высадит её из машины и пошлёт на все четыре стороны. Но Князь только скривился и, презрительно глядя на Нютку, процедил:

- Ну и друзья у тебя…

Нюта почувствовала, как болезненно сжалось сердце. «Плевать!» - пронеслось в голове, и Нюта рассказала о Генке, - как он запер её в своей квартире, как дал дозу…

Олег медленно повернулся к Нюте и пристально посмотрел на неё:

- Ты не заливаешь?!

Нюта опешила, и сперва не знала, что сказать. Потом горько ухмыльнулась:

- Хотелось бы… - а перед глазами пронеслось, как Генка сжимает ей грязными пальцами подбородок, чтоб раскрыть рот…

- Ты долго в отключке была? – Князь снова следил за дорогой.

Нюта задумалась, вспоминая.

- Не знаю… Но к нему я приехала часа в два, а к пацанам мы попали около девяти…

- Сука… - процедил Князь,- я его, падлу, зарою!

 

Дверь была не заперта и Князь, первым ворвавшийся в квартиру, грубо схватил за шиворот связанного Гену и передал его Ладану, который тут же понёс скрюченное в три погибели тело на кухню. Олька с Касей занялись Владом, и вскоре Кася взяла ключи от машины и выбежала на улицу. Стас помог одеть Влада и вытащить его вниз, к машине. За рулём уже сидела Кася и, как только Олька захлопнула дверь, «BMW» Князя, взвизгнув, умчалось назад к селару.

Нюта, оставшаяся одна на улице, подняла глаза на окна и без труда узнала шторки в красный горошек на кухне у Стаса. В окне рядом зажёгся свет, и Нюта увидела четыре тени, потом ещё одну, поменьше, и помчалась наверх.

- Отвези его к своим, - Князь пнул ногой Гену, уткнувшегося в свои колени,- Я позже с этой сукой поговорю…

Ладан кивнул и пошёл к телефону.

Князь ещё о чем-то поговорил с Юркой, затем кивнул Нюте и направился к дверям. Когда они уже почти вышли за дверь, Стас нежно придержал девчонку за руку. Князь, не оглядываясь, спустился по лестнице.

Стас молча обнял Нюту и поцеловал в губы,- крепко и сильно. Как мужчина.

Нюта опустила глаза и прошептала:

- Спасибо, что поверил мне…

Стас положил ей на губы указательный палец и тихо произнёс:

- Удача с тем, кто твой друг.

 

Глава 5. 1990 год

 

Пессимистика

 

Она сидела на краю обрыва, внимательно вглядываясь в лазурное море.

- Ассоль! – послышался сзади смех Князя.

Не задумываясь, Нюта обернулась на его голос и наткнулась на знакомую холодную презрительность в его глазах.

- Всё ещё ждёшь своего принца? – ехидно спросил он и уселся рядом.

- У меня нет никакого принца, - тихо и медленно произнесла Нюта, низко опуская голову.

- А я?! – Князь откинулся назад и засмеялся, - резко и неприятно.

Нюта почувствовала слёзы только тогда, когда они решительным дождём слетели с ресниц. Князь увидел блестящие прозрачные капли, скатившиеся с нютиных щёк, и молча усмехнулся. Некоторое время Нюта пыталась привести в порядок обрывки мыслей; она вдруг заметила, что давно уже не думает о Князе и о себе, и вообще – ни о чём не думает. Она смотрела на маленькие волны с беловатыми кружевами пены и чувствовала себя такой же маленькой волной среди огромного моря. А море манило в свою бездну; море отталкивало и звало...

Олег дотронулся до её свежевыстреженного затылка и провёл по нему подушечками пальцев. Нюта вздрогнула, но заставила себя не смотреть на Князя. Его это позабавило, и он снова коснулся её обнажённой шеи. Нюта слегка прикрыла глаза и, разве что не замурчала от удовольствия. Резкая боль, смешанная с какой-то непонятной, сильной, до темноты в глазах, сладостью, вдруг обожгла её и вырвалась наружу глухим стоном. Князь разжал пальцы и отпустил нютину шею. Нюта возмущённо взглянула на него и попыталась встать. Князь тяжело опустил ей на плечо ладонь и негромко приказал:

- Сядь!

Она недоумённо пожала плечами и покорно села на траву.

Его глаза приближались и Нюта, подчиняясь их силе, подалась ближе и коснулась своими губами его губ. На мгновенье её обдало горячей волной и, вслед за этим, прохладная ладонь Князя снова впилась в шею. Он сжимал крепче, когда чувствовал, что Нюта вот-вот вырвется.

- Князь! – с хрипом вырвалось у Нюты.

Она легонько стукнулась спиной о тёплую землю и сразу же увидела над собой его горящие глаза, словно выпивающие её душу. До дна. На дно. Навсегда...

«Она читала мир как роман, а он оказался повестью», - пронеслась в голове последняя мысль и Нюта, уже не сумев совладать с поистине звериной страстью, вцепилась зубами в плечо Князя.

Осколки воспоминаний разрезали сон яркими, нелепыми бликами. Ей хотелось кричать от боли и наслаждения, но, как часто бывает во сне, ей не удалось произнести ни звука.

Нюта бежала по Неизвестности, спотыкаясь и постоянно боясь упасть куда-то далеко вниз. На дно.

Она икала чьё-то смуглое и сильное плечо, чьи-то ласковые глаза... Она искала Князя...

Наконец, увидев ЕГО, бросилась в самые жданные объятия...

Липкая зелёная жижа с радостью приняла её в себя, обволакивая своими всполохами.

- Не-е-ет! – Нюта заорала нечеловеческим голосом, собрав воедино весь свой ужас и страх.

Она открыла глаза и провела рукой по холодному, мокрому лбу.

- Ты чего? – спросил Князь, - Что-то плохое приснилось?

Нюта пыталась увидеть на его лице хоть толику, хоть частичку сострадания или участия, но – безуспешно. Он улыбался с видом человека, наверняка уверенного в себе. Ему было всё равно и, почувствовав это, Нюта ощутила, как сжалось сердце, выдавливая на глаза слёзы.

«Нет!» - приказала она себе и, улыбнувшись, взглянула в тёмные глаза Князя.

- Мне ты снился.

Князь удивлённо посмотрел на девчонку, и она добавила:

- В роли отвратительной зелёной жижи, которая поглощала меня, не давая ни дышать, ни двигаться… – Нюта внимательно вглядывалась в его лицо.

Князь усмехнулся.

- Что ж, по-моему, ты увидела правдивый сон. К тому же после таких… бурных… – Князь хмыкнул, подбирая слова, но, махнув рукой, прибавил, глядя Нюте в глаза, проникая в душу, в мозг:

- Ты запомнишь меня НАВСЕГДА... И каждый раз, когда ты будешь вспоминать меня, я буду знать об этом... Смотри мне в глаза, - Князь говорил медленно, - гипнотизируя, оглушая...

Нюта понимала, что он прав, но верить не хотелось – до безумного визга где-то внутри, до кровавых слёз, до сжатых кулаков и впившихся в ладони ногтей... «НЕТ!» - истерически орал внутри Голос.

- Смотри! – снова приказал Князь, - Смотри и запоминай! Я буду всегда с тобой, потому что я – в тебе! Я - всё, что есть в тебе, но что ты так тщательно пытаешься скрыть – от всех и от себя... Я всегда буду с тобой!.. Ты принадлежишь мне...

Нюта уже не различала его зрачков, всё - и глаза, и лицо – слилось в одну сплошную чёрную массу. И только Голос раздавался в её мозгу, отдаваясь стотысячным эхом, растворяясь в каждой клеточке... И уже Его голос стал тем самым Голосом, который принадлежал ей, который жил в ней. Нюта потянулась, пытаясь отыскать губами губы Князя, чтоб хоть как-то заставить его замолчать, но наткнулась на ледяную стену его смеха.

- Ты принадлежишь мне... Но ты никогда не будешь со мной. Ты не будешь моей, потому что ты не нужна мне!! Я – Князь! ТВОЙ Князь!!!

«Нет!» - снова закричал кто-то в голове, и Нюта почувствовала глухой удар в висок.

Темно. Больно. Страшно.

«Не уходи!» - пропел Голос, и Нюта открыла глаза.

Князь сидел, свесив ноги с обрыва, и спокойно курил.

«Ничего не было?! – не поверила Нюта, - Сон?!» Она оглядывала Князя, пытаясь увидеть хоть что-то, говорившее бы ей о минувших событиях...

Тщетно.

- Ты курить будешь? – Олег повернулся к Нютке.

Она взглянула на него и вдруг увидела на плече Князя явственный след зубов.

«Нет...» - простонал Голос и Нюта, взяв сигарету, молча затянулась...

 

Глава 6. 1990 год

 

Ангел-хранитель

 

- Я так часто хочу его и так редко имею, что... – Нюта на секунду замолкла и взглянула на Касю, - что никогда не могу отказать ему.

Кася грустно улыбнулась и погладила подругу по голове:

- Глупышка...

Нюта сделала вид, что не услышала и продолжала:

- Иногда мне становится страшно, что он может сделать всё, что захочет...

- Он бьёт, и ты прощаешь, он целует, и ты… всё забываешь… – Кася пристально вглядывалась в темное небо за окном, - и если он уйдёт – ты будешь ждать. Молча… молча… Ты всё простила ему, - Касин голос звучал как эхо нютиных мыслей и Нюта знала всё, что она скажет в следующую секунду… – Простила всё наперёд. И ты хочешь от него только одного – ещё один взгляд, ещё одно объятье, ласковое слово… О Боже! – Поцелуй! Ты любишь меня!?! – слова, словно камни.

Нюта почти удивилась, что окно до сих пор не расколото в дребезги. Кася почти кричала:

- Олежка! Я же знаю, что ты не такой, ты ведь нежный! Ты любишь меня!? Только меня! – Кася зарыдала и с силой стукнулась головой в стекло. Нюта молча сидела и смотрела. Она попыталась встать, подойти, утешить, но не смогла пошевелиться.

«Это касины чувства... касины мысли, - вдруг поняла она, - это для неё он – ОН... И для меня...»

Нюта в растерянности смотрела на Касю, не смея произнести ни звука.

- У меня был ребёнок от него, - утирая лицо, слабо проговорила Кася, - девочка…

Она устало опустилась на пол и вперилась взглядом то ли в стену, то ли в Нюту.

- Ей было почти четыре месяца… Мы жили тогда вместе… Олег казался счастливым отцом, - Кася презрительно хмыкнула, - казался… Мы ехали на его первой машине – в Ростов. Когда возвращались, - Кася сделала глубокий вдох и закурила, - Князь тогда… я не знала, что он на игле сидит… Он под дозой был… Мы врезались в грузовик… – Кася улыбнулась и Нюту передёрнуло от могильного холода её улыбки, - Машенька сразу умерла, хорошо хоть не мучилась… А мы в больнице лежали. Князь с тех пор завязал и даже траву не курил… Меня в психушке полгода держали… А потом я на кокс присела… Санушка помогла – вытащила. Вернулась я сюда. Уже четыре года, как здесь.

- И? – перебила её Нюта, увидев, что глаза у Каси приобрели нормальный вид.

- Мы ни разу не заговаривали об этом с ним. Вообще… Как будто никогда ничего не было… Никогда… Уходи отсюда! Уходи из этого болота, Нютик!! – Кася вскинула голову и, умоляюще глядя на подругу, чуть не плача, прошептала:

- Уходи! Пока не поздно. Иначе он не оставит тебя в покое. Ты не сможешь забыть его никогда!!! Может, ты полюбишь кого-то, замуж выйдешь, детей нарожаешь, - уходи! Или… - словно вспомнив что-то, Кася сменила тон, - Или – оставайся. И у тебя никогда ничего не будет – ни дома, ни семьи, ни любви, ни детей… Он будет время от времени накачивать тебя то коксом, то салутаном, то циклотолом или ещё какой гадостью… Пока ты сама на иглу конкретно не сядешь… Уходи отсюда… – Кася опустила голову и замолчала.

- Но, Касик… я ведь… всё не так серьёзно, поверь мне…

- Нет, это ты поверь мне, - встрепенувшись, она резко подняла голову, - Нютик, давай договоримся, - ты уйдёшь… Пережди хотя бы пару лет, - год, два. Он ведь использует тебя, - ты сейчас очень удобна – никакой закон тебя не тронет, ну, условно год дадут и то, вряд ли, - что с тебя, малолетки, взять?! А с этим делом им крупная рыбка нужна… Нюта! – Кася подошла и, усевшись на пол, обняла Нюту за колени, - Солнышко моё, уходи отсюда! Смойся, исчезни, растворись! Постарайся забыть и его, и меня, и Санушку, всех… Подумай об этом и забудь. Уходи!

Кася заглядывала в нютины глаза, но напрасно она пыталась увидеть хоть огонёк согласия, готовности прислушаться к её предупреждению… О, она прекрасно знала этот возраст непокорности и независимости… К тому же, отягощенный влюблённостью и природной склонностью к мазохизму… «Детский максимализм?!»- подумала Кася и, поднявшись, отошла к окну.

- Делай, как знаешь, - проговорила она и отвернулась.

Нюта опустила голову, и ей вдруг захотелось действительно встать и уйти, - навсегда…

«Не сейчас. Ещё рано» - прошептал Голос, и решимость растворилась.

«Да. Ещё рано» - согласилась Нюта, малодушно стараясь не замечать скребущую по нервам тревогу.

 

Глава 5. 1993 год

 

Крещение

 

Нюта оглянулась назад и увидела человек десять ментов из «Беркута». Она хотела крикнуть, но Сонечка, лежащая под ней на спине, с размаху ударила её кулаком в грудь. Нюта взвыла и сразу же почувствовала, как чьи-то сильные руки грубо отрывают её от земли. Ей пришлось повисеть пару секунд в воздухе и некое существо с откормленным рылом прижало её к себе и, небрежно бросив на землю, ловко нацепило на запястья наручники. Нюта дёрнулась, на мгновение почувствовав тяжёлый ботинок на затылке. Губы её уткнулись во влажную землю, и перед глазами закачался чахлый стебелёк жухлой травы, невесть откуда взявшийся на этом голом поле.

 

Она ударилась спиной о железную стенку «клетки», больно стукнувшись вывернутыми руками, и беспомощно откинула голову назад. Сырой металл леденил кожу. Нюта почти не чувствовала затёкших рук и старалась не замечать не унимавшуюся дрожь в коленках. Дверца «клетки» открылась и в неё буквально влетела Кася с разбитым в кровь лицом. Нюта увидела, как на долю секунды касино лицо проехалось по грязному заплёванному полу, как она вскинула руки, чуть не вывернув их, как жутко перевернулась на бок и застыла. Нюта подлетела к подруге, но, не сумев освободить руки, сообразила, что вряд ли сможет ей помочь. Кася с трудом поднялась на колени, при этом ещё раз протерев губами пол, и постояв так немного и набираясь сил, рывком поднялась на ноги, стукнувшись головой о низкий «потолок».

Кася села на скамейку напротив Нюты и, не глядя на неё, принялась тщательно вытирать губы о плечо.

Ещё через пару минут снова открылась дверь и в «клетку» вошла незнакомая девчонка, аккуратно пригибая голову и стараясь не сильно размахивать вывернутыми назад запястьями. Она тихо села рядом с Нютой. Хлопнула передняя дверца и «клетка», резко рыкнув, повезла трёх неудачниц в неизвестном направлении.

Нюта попыталась подняться, чтобы дотёпать до маленького зарешёченного окошка и посмотреть, куда их везут, но машину так штивало, что, не то, чтобы устоять на ногах, - подняться, - не было никакой возможности.

Вскоре машина остановилась. Нюта, помятуя касины успехи, рывком поднялась и прогрохотала к окошку. Секунду она стояла, онемевшая от непонятка и страха, а потом, отшатнувшись, села, и с силой стукнула головой о стену, беспомощно закрыв глаза. Кася мельком глянула на неё и горько усмехнулась. Она опять всё знала.

Девчонка затравленным зверьком смотрела то на Нюту, погружённую в собственное злое бессилие, то на поникшую хмурую Касю, бессмысленно вытирающую о плечо распухшие губы.

- Где мы? Куда нас везут?! – тонким, срывающимся голоском наконец-то спросила незнакомка.

- Учреждение «Юг», - снова усмехнувшись, ответила Кася, - тебе это ни о чём не говорит?! - ехидно добавила она.

- Нет, - слабо пролепетала девочка.

- А ей – говорит, - Кася кивнула в сторону Нюты и, отвернувшись, замолчала.

Малышка решила больше не задавать глупых вопросов, к тому же, машина уже въехала в ворота и, пару раз повернув, остановилась.

Чьи-то стальные руки вцепились в плечо и, обернувшись, Нюта с содроганием заметила ещё более откормленную харю, чем та, что сцапала её на поле. Нюта попыталась дёрнуться, но мент слегка сжал пальцы и подтолкнул по тропинке к облупившейся двери. Впереди ковыляла Кася. Рядом с ней шёл молодой мент и поддерживал её за локоть.

Нюта сделала пару шагов за порог и услышала, как гулко хлопнула за спиной железная дверь. Сердце заныло и сжалось. Сперва от боли, потом от ярости.

 

- Вы не имеете права! – крикнула их незнакомая попутчица, когда один из охранников начал срывать с неё одёжку, - Не имеете права!

Она пыталась слабо защищаться, но его огромные лапы с хрустом разорвали тонкую блузку, выворачивая её наизнанку. Девчонка, беспомощно озираясь, взглянула на Касю, но, натолкнувшись на безжизненную, застывшую улыбку, затихла и отняла руки от груди.

Нюта с Касей разделись сами, - без помощников и понуканий. Четыре дюжих молодца, похотливо скалясь, отпускали положенные по случаю грязные тупые шутки.

В комнату вошла свинячьего вида дамочка в форме лейтенанта и сразу же приступила к тщательной проверке скинутых вещей. Она выворачивала карманы, проверяла швы, разрывала подкладки.

Наконец-то из вшитого внутреннего кармашка нютиной ветровки вывалился малюсенький пакетик кокса. Дама возликовала! Она торжественно подняла его над головой, размахивая им, словно флажком. Нюта почувствовала, как засосало под ложечкой, а в животе стало подозрительно пусто…

Она совершенно забыла про этот пакетик, больше недели валявшийся в кармашке. И вот, - пожалуйста…

 

Дама же, разогретая находкой, снова продолжила дотошный осмотр. В отвороте касиных джинс она нашла самодельный конвертик. Немедля вскрыв его, дама приложила нос к траве.

- Марихуана, - торжественно заявила она, сделав совершенно профессиональный вдох.

- Товарищ майор! – крикнула дама в дверь, - Они ваши.

Огромных размеров живот ввалился в комнату, которая сразу же стала крохотной. Следом за животом появилось рыхлое потное лицо и, брызгая слюной, рявкнуло:

- Все? Или кто?!

Дама кивнула на Нюту с Касей и вновь победно подняла пакет с конвертиком.

- А эта? – не оборачиваясь к третьей девчонке, просипел майор.

- Чистая.

Боровоподобный майор молча кивнул и, ткнув растопыренными пальцами в провинившихся, круто развернулся и вышел.

Их вели по длинному полутёмному коридору с маленькими лампочками почти под самым потолком. В конце коридора мент, шедший за Касей, круто развернул свою подопечную и втолкнул в какую-то каморку. Нюта всем телом развернулась в ту же сторону, заранее стараясь избежать неприятного прикосновения, но её конвойный пихнул в совершенно противоположную сторону и, не успела она обернуться, как он захлопнул за ней двери. Нюта огляделась. Глаза уже давно привыкли к полутьме, и она увидела пустую камеру с одним только грязным матрасом в углу.

Неизвестно сколько времени прошло, - Нюта мерила свою каморку вдоль и поперёк и, утомившись, и преодолев отвращение, улеглась на тюфяк. Липкая, вонючая ткань царапала голое тело, но Нюта, уговаривая себя ничего не замечать, - закрыла глаза, пытаясь хотя бы уснуть…

 

***

 

- Не знаю! Я ничего не понимаю!

Удар. Спина прогнулась, кожей принимая резину дубинки.

- Не знаю! Что вы от меня хотите?!! – снова упрямо крикнула Нюта, всеми силами заставляя себя ни в коем случае не закрывать лицо руками и не хвататься за стол.

- Откуда у тебя кокаин?!

- Какой кокаин!? – огрызнулась Нюта и снова схлопотала дубинкой.

- Не строй из себя идиотку, - прохрипел рыжий лейтенант, снова замахиваясь.

Он вопросительно глянул на майора, подкуривавшего сигарету, и тот едва заметно кивнул. Рыжий ещё раз замахнулся и дубинка тихо приземлилась на шею. Нюта согнулась и въехала лбом в железный стол.

- Аккуратней, - неодобрительно пробормотал боров и смачно затянулся.

- Откуда кокс? – более спокойно спросил лейтенант.

- У бабки купила, - вякнула Нюта.

- У какой?

- Не знаю.

- Где?

- На площади.

- Какой?

- Ленина.

Рыжий, радостно сверкнув глазами, посмотрел на майора, но тот, поморщившись, отрицательно помотал головой.

- Откуда кокс?! – свирепо накинулся на Нюту мент и снова огрел дубинкой по спине.

Нюта закусила губу и решила про себя, что харэ болтать.

- Откуда?! – заорал взбешенный рыжий.

Но, не дождавшись ответа, опустил дубинку на затылок.

«Мама!» - истерически заорал внутри Голос. Глаза закрылись.

Мент схватил Нюту за волосы и, приподняв её голову над столом, заглянул в лицо. Вопросительно посмотрел на начальника и, увидев долгожданный утвердительный кивок, взял обмякшее тело за руки и, выдернув из-за стола, поволок к двери.

 

Резкий холод кафеля пробил по позвоночнику и, ударив в затылок, вызвал лишь слабый стон. Нюта приоткрыла глаза, и сразу же ей на веки опустились чьи-то две маленькие ледяные ладошки.

- Тише, маленькая, это я, - Нюта узнала касин голос и, успокоившись, осела на пол.

- Ну, что, девчата, заждались, небось?!

Нюта попыталась поднять голову, но Кася, осторожно надавив ей на глазницы, тихо прошептала:

- Не двигайся!

 

***

 

Двое ментов, забавляясь, вырывали друг у друга шланг, из которого ровной ледяной струёй била вода. Они пытались попадать по самым болезненным местам – по лицу, груди, животу… Когда оба девичьих тела съёживались, стараясь спрятаться от ударов водного хлыста, один из них подходил к ним и бил сапогом по ногам, по почкам, по голове, - по всему, что было ближе к полу. От одного такого удара Нюта мгновенно вырубилась, но, через секунду, напор воды едва не снёс её к другой стене и заставил очнуться.

Когда всё закончилось, - Нюта не помнила. Она еле пришла в себя, когда кто-то подхватил её, оторвал от пола и, подбросив, швырнул в сторону. На мгновенье показалось, что это последние мысли, что следом за падением придёт глупая, но званая смерть…

Лицо и грудь первыми ощутили мягкую, свежевспаханную землю и в нос ударил едкий запах каких-то цветов.

 

- Нютик, ты в порядке? – услышала Нюта касин голос и тотчас почувствовала её замёрзшие пальцы на шее.

Через пару минут они сидели на траве, упираясь пятками в бордюр. Напротив, через дорогу, непрерывным серым пятном виднелся забор тюрьмы, откуда их, мокрых и избитых, менты выкинули на траву…

 

***

 

Дикое желание спать, ощущение полной раздавленности, сплошного синяка и, - злость… Безвыходная, тупая ЗЛОСТЬ. Где-то внутри надрывно рыдал ребёнок. Тот самый, который верил ВСЕМ ВЗРОСЛЫМ, ВСЕМ людям; который Любил, Ждал, глядел на мир широко распахнутыми наивными глазёнками… Он истерично выл. Глаза его так и остались широко открытыми, но безумно вперившись невидящим взглядом в серую, не единожды проклятую стену, он, в сотый раз за одну минуту, видел жирные, красные, ржущие во всё горло морды, чувствовал на обнажённом теле их тяжёлые, подбитые железом сапоги…

И бежать невмочь, да и некуда…

Куда идти теперь?! Есть ли у неё теперь ДОМ?! Да и был ли он - этот ДОМ?! Где любят, понимают и помогают…

Нюта взглянула на Касю, которая и не собиралась прикрывать грудь, выглядывающую из лопнувшей рубашки.

- Тормозим фару, - сурово сказала Кася, - ты садишься сзади и, как только «оно» положит мне свою лапу на ногу – хватай за шею. Ясно? – она зло посмотрела на Нюту, - не проколись, - добавила она и, увидев приближающиеся огни фар, подняла руку.

 

***

 

- А Нютка молодец, - смеялась взахлёб Кася, - схватила этого дурня за шею, он аж посинел. И как крутанёт руль влево, я еле перехватить успела.

Народ стоял и сидел вокруг Нюты и Каси, закутанных в чьи-то свитера и куртки. Перед ними на столе дымились две большие чашки с чаем. Нюта молча уткнулась взглядом в трещину на столе. Её пальцы всё ещё чувствовали мягкую человеческую плоть и, судорожно цепенея, бессильно сжимались в кулаки. Мгновение Нюта сидела, словно оглушённая. Лица, фигуры, голоса, - всё смешалось и, завертевшись бешеной каруселью, - исчезло.

- Ну, Нюта, что с тобой? – Кася обернулась к ней и дотронулась ладонью до плеча, - Ты в порядке?!

Нюта вздрогнула и медленно улыбнулась. Кася удовлетворённо похлопала подругу по спине и с жаром продолжила свой рассказ. Нюта огляделась. Они смеялись, курили, пили горячий чай.

Никто из них не смотрел на неё, никто ничего не хотел знать из того, что было не столь смешно. Она встала, прошла по коридору в каморку и открыла дверь. На железной кровати, перед низеньким столом, сидел Жёлтенький и подогревал на кирогазке раствор.

- Как дела? – спросил он, подняв голову и Нюта заметила, как в радостном предвкушении блестят его глаза.

- На «Х», но не подумай, что хорошо,- она улыбнулась и почувствовала горячую волну, от мысли, пришедшей в голову:

- Жёлтенький, лапочка, - Нюта подошла ближе и, став на колени, облокотилась на стол, заглядывая парню в глаза, - Жёлтенький, а ты со мной поделишься?!

Он удивлённо посмотрел на Нюту и пожал плечами.

- Если хочешь, - поделюсь…

- А ты сделаешь, а то я не умею… - снова попросила Нюта.

- Сделаю, - ухмыльнулся Жёлтенький и ловко набрал раствор в шприц.

Нюта затянула жгут и подставила руку. Жёлтенький ещё раз внимательно посмотрел на неё и, встретившись с Нюткой взглядом, понимающе кивнул.

Она закрыла глаза, почувствовав себя где-то – то ли в раю, то ли в невесомости. Голова приятно закружилась и сладкая боль рванула внизу живота. Нюта хихикнула и приоткрыла веки. Жёлтенький всё так же сидел на кровати и пристально глядел на девчонку.

- Кайф… - Нюта снова идиотски хихикнула и поползла к дверям.

 

Почувствовав на своих щеках чьи-то руки, Кася обернулась. Нюта стояла, блаженно улыбаясь и облизывая пересохшие губы.

- Кася, а ты помнишь, как этот дурень посинел?! Хи… Ой, она так испугала его, - Нюта развернулась к остальным, - он даже не знал, что ему делать, - вкиньтесь, она связала его собственной рубашкой! Касик! А его это, наверное, завело!.. – Нюта прикрыла ладонью рот и вновь захихикала.

- Иди сюда, - Князь дёрнул её за руку и потащил в каморку Жёлтенького.

- Олежка, ты прелесть, - я хочу тебя, - Нюта попыталась коснуться губами его губ, но Князь резко развернул её и прижал к стене.

- Перенервничала?! – ехидно спросил он, и, изо всех сил прижимая нютины плечи к стене, другой рукой разорвал блузку и втолкнул девчонку в пустую комнату.

 

 

… Нюта открыла глаза и увидела огромного чёрного ворона, спокойно и нагло сидевшего у неё на груди. Ворон улыбнулся и, каркнув, с силой клюнул. В паху заломило от дикой боли. Она попыталась скинуть с себя гадкую птицу, но он крепко вцепился в неё когтями. Нюта попробовала закричать, и почувствовала, как кровь заполняет ей рот и стекает, щекоча шею. Ворон снова клюнул и Нюта стала молить неведомого бога о помощи, понимая однако, что помощи не будет… Боль казалась вечной. Как только она чуть ослабевала, ворон вновь бил клювом и кровь новым потоком стекала с губ…

Как страшно вокруг, темно и мерзко. Надо встать и уйти… Встать и уйти…

«Не уходи», - вдруг попросил Голос, и Нюта отключилась.

 

Глава 6. 1993 год

 

Чужая земля

 

Нюта сидела на высоком табурете, скрестив ноги и упираясь локтями в барную стойку. Оглядывая полутёмное помещение тусклым, безжизненным взглядом, она жалела только об одном, - что денег слишком мало. В голове странно копошились какие-то давние сцены из её жизни, обрывки мыслей, сплетаясь, превращались в гулкий, болезненный комок. В конце зала, возле сцены, она увидела Руслана, но мысль подойти к нему даже не возникла.

- Нюта, выпить хочешь?

- У меня сегодня плохо с бабками, - не оборачиваясь к бармену, вяло ответила Нюта.

- Я угощаю.

Нюта развернулась и пристально посмотрела ему в глаза, но, не найдя ничего оскорбительного в его взгляде, улыбнулась:

- Угости.

- Коньяк? – Дима потянулся к верхней полке, где стояла более дорогая и качественная продукция.

Нюта удивилась, но кивнула.

Ей было странно, что именно сегодня Дима решил поговорить с ней и вообще – поухаживать. Они были знакомы уже несколько месяцев, но кроме обычных, ничего не значащих фраз и приветствий, никогда ничего друг другу не говорили.

Дима очень аккуратно спрашивал о нютиных интересах, родственниках, школе. Когда она замолкала, не отвечая на какой-либо вопрос, он не настаивал, а переводил разговор на другую тему.

Коньяк согрел девчонку и, через некоторое время, Нюта заметно повеселела и оживилась. Дима только что выяснил у неё, что у них есть парочка общих знакомых, но, правда, ни с кем, кроме Санушки, он близко знаком не был. А остальные – так, на уровне «бармен – хороший клиент».

Выслушав Димкину историю о том, как он познакомился с Санушкой, охмелевшая Нюта весело улыбнулась:

- Интересно, в этом городе есть хотя бы один мужчина, который бы не спал с Санушкой?

- Работа у неё такая, - в тон её ответил бармен, вновь наполняя нютин бокал.

- Э, - протянула Нюта слегка обиженно, - мне наливаешь, а сам не пьёшь…

- Я на работе, - парировал Дима, тщательно закручивая крышку на бутылке.

- Буду буянить – виноват будешь ты, - Нюта взяла бокал в руки и, почувствовав, что уже третьи сутки голодный желудок вот-вот заурчит, сделала большой глоток и поморщилась.

Вязкая ароматная жидкость обожгла горло и, моментально согревая, ударила сразу по двум направлениям – в голову и в желудок. Нюта ощутила необычайную лёгкость; свой слегка отяжелевший язык она компенсировала яростным, не детским блеском в глазах и кокетливыми жестами.

Они уже почти договорились о том, что, когда закончится Димкина смена, вместе поедут к нему домой смотреть какой-то новый фильм, название которого Нюта даже не услышала.

- Привет, малышка, ты давно здесь?

Нюта обернулась и, увидев Руслана, радостно взвизгнула:

- Руська! А я думала, ты меня бросил! – она резко наклонилась вперёд и смачно поцеловала Руслана в губы.

 С быстротой истинного знатока он оценил ситуацию и, ласково чмокнув Нюту в подбородок, взял за руку и молча повёл за собой.

 

Спустя минут двадцать, в самый разгар выступления Вики и Ленки, на сцене появилась Нюта. Одета она была также как и они, – яркий лифчик в виде сердечек и маленький треугольничек на ниточках вместо трусиков, едва прикрывали худенькое, гибкое тело.

Дима следил за девчонками, вперивая взгляд то в полноватую, слегка неуклюжую Вику, которая неизвестно зачем уже несколько раз пыталась сделать «мостик»; то в откровенно-грубые движения Ленки, у которой кроме похоти на лице вообще ничего не отражалось. Нюта двигалась страстно. Не слишком плавно и не всегда удачно попадая в такт мелодии, но, глядя на неё, Дима почему-то ощутил какое-то страшное, давящее чувство опустошённости и тоски. Это не было танцем!

Она отдавалась. Всем в этом зале, в этих диких цветовых бликах, в этой оглушающей музыке. Всем. И никому.

Диме стало жутко за неё. Какая-то чёрная печать была на всём этом. Ему показалось, что за сценой только вязкий, зовущий мрак. И он неотделим от Нюты, и всюду она вносит его за собой.

И это он – Дима – разбудил в ней этот мрак…

Дима передёрнул плечами, оторвался взглядом от Нюты, быстрым беличьим движением схватил нютин бокал с остатками коньяка, и залпом выпил. Всё стало о’кей. Ему уже казались глупостью все эти мрачные мысли, и он с удовольствием заметил, что Нюта просто хорошо чувствует музыку и себя.

 

***

 

Нюта смотрела на своё отражение в небольшом квадратном зеркале и курила. В «гримёрку» вошёл Руслан.

- Молодцы, девчата, народ, как всегда был в восторге.

Никто не оглянулся на его слова, но его это ничуть не смутило. Он достал из кармана три тоненькие пачечки денег и аккуратно разложил их на столике перед девчонками. Выпуская дым, Нюта направила его на отраженное в зеркале лицо Руслана. Ей было гадко, темно и противно.

Узкая морщинка злости, отпечатанная между бровей, слегка приподнимала беловато-розовый шрам на правом веке. Нюта рассеяно дотронулась до него рукой и погладила. В голове мгновенно возникли полустёртые картинки той сумасшедшей ночи, когда Нюта чуть было не отправилась знакомиться с боженькой. Память упорно отказывалась выдавать все события целиком – только какие-то разрозненные куски, клочки ужаса, веселья, ярких огней машин, свист ветра, разрывающий мозг вой «Iron Maiden» и Ночь. По встречной полосе прямо на них неслись машины, ослепляя фарами и оглушая испуганно-угрожающим криком сигналов.

За рулём был Брайн. Нюта запомнила его глаза - искрящиеся торжествующим злорадством, казалось, они светились каким-то больным жёлтым светом. Ей было весело и жутко. На заднем сиденье истерично ржали девчонки, когда кто-нибудь из пацанов «случайно» хватался за их ноги или грудь, или когда после очередной затяжки у кого-нибудь из них падал пепел. Это было интересно – курить «траву» «в цыганочку». Липс и Жёлтый даже на скорости курили аккуратно, а развесёлые, хихикающие девчонки постоянно, вроде как даже специально, роняли горячие угольки. Проигравший в «цыганочку» должен был взасос поцеловать рядом сидящего. Дикое ржание всё усиливалось. Нюта с Брайном в этой развлекухе участия не принимали. У них был свой «косяк» - на двоих. У них был свой аттракцион - дорога и глумящаяся, тягучая Ночь вокруг. Нюта не смотрела на спидометр. Брайн тоже. Он с каким-то остервенением давил на газ, направляя машину в центр светящихся огней встречных машин. И только в последние доли секунды, резко крутанув руль, уходил. Машину швыряло из стороны в сторону; после каждого «ухода», когда резко спадала волна дичайшего напряжения, - их заносило почти в кювет.

Им долго везло. Слишком долго. А потом вдруг стало темно. Кто-то слишком резко включил свет и они ослепли… Нюта не помнила – был ли удар. Она снова, словно ещё раз переживая тот миг, почувствовала, как всю её вдавило в сиденье и несколько раз прокрутило в воздухе.

Потом была кровь. Много крови. И много слёз, - истерично-жестоких, с волчьими завываниями… И много смеха, когда оказалось, что не все целы, но все живы. И много мата, - вычурного, и того, что режет слух своей неуместной грубостью и простотой, - и всё в адрес того несчастного, насмерть перепуганного водителя, который не только остановился, но и помог всем им, идиотам, подняться на ноги. Нюте снова стало жутко и смешно.

Она услышала чьи-то приглушённые голоса за дверью и огляделась. В комнате была только она. Явственно слышался голос Руслана:

- … нет, не работает, - следом чьё-то непонятное бормотание и опять голос Руслана, - ну, не знаю, иди сам, я с ней не связываюсь.

Нюта услышала его удаляющиеся шаги и в то же время дверь открылась. В гримёрную вошёл очень высокий и очень толстый мужчина в белом костюме; с красным потным лицом и замызганным платком, который он, неизвестно зачем, нервно теребил жирными красными руками с короткими пальцами-червяками. Немного помявшись, он прикрыл дверь и прочистил горло. Нюта смотрела на него с дерзким равнодушием, не ожидая ничего приятного для себя от непрошенного гостя. Он снова кашлянул и, взяв себя в руки и плотоядно ухмыльнувшись, резким движением вытащил из кармана пятьдесят долларов и положил на столик перед Нютой, пытаясь заглянуть ей в глаза. Нюта замерла, не отрываясь взглядом от его мокрой рожи. Он прервал неловкое молчание:

- Меня зовут Олег Иванович. Просто Олег, - добавил он, ещё больше краснея, - Как насчёт… - он кивнул на деньги и заискивающе улыбнулся.

Имя его полоснуло по сердцу и вывернуло наизнанку всё-всё. Всё самое чистое, самое главное, самое сокровенное. «Олег, - мысленно повторил Голос в нютином мозгу, - Олежка…» В голове возник образ Князя – смуглый, самодовольный, циничный и смелый мальчишка. Нежный, дерзкий, ласковый… Нюта видела его не по-мужски красивые губы, - слегка приоткрытые, готовые вот-вот превратиться в какую-нибудь едкую колкость или злую фразу…

Она стряхнула с себя наваждение и, внимательно вглядываясь в «нью Олега», улыбнулась. Его маслянистые, лоснящиеся губы растянулись в радостной улыбке, обнажив ряд мелких кривых зубов. «Карикатура», - пронеслось в голове. Нюта положила деньги в карман пиджачка и, наигранным голосом, кокетливо и капризно спросила:

- А ты кормить меня будешь? Я ничего не ела с утра.

 «Ага, с позавчерашнего», - саркастически добавил Голос.

 

Нюта вытерла рот и руки салфеткой и махнула Диме, чтобы он принёс выпивку.

Она рассказывала Олегу массу смешных свежевыдуманных историй из своей жизни, с отвращением наблюдая за тем как он смеётся с набитым ртом, - весь покрываясь пятнами, испариной, фыркая как лошадь и запрокидывая голову. Ей хотелось напиться и она нещадно осушала бутылку того самого коньяка, с которого начала сегодняшний вечер. Дима молча ухмылялся и весело подмигивал Нюте.

- Здравствуй, любимая, - одновременно с крепким поцелуем, Нюта уловила знакомый запах «Salvador Daly».

Санушка лёгким, профессиональным движением отодвинула стул и присела за столик между ними. Олег чуть не задохнулся от восторга. Его маленькие свиные глазки не могли за раз ощупать всю прелесть этой фигуры, а его скудная фантазия, захлебнувшись, заставила его громко выдохнуть и крупно вспотеть, распространяя вокруг навязчивую смесь дорогого дезика и свинарни…

Санушка мило улыбалась ему и, обернувшись к Нюте, ласково спросила, насквозь просверливая взглядом:

- Работаем, малышка?! Пора, пора… Ну-ка, выйдем, - она резко и сильно схватила Нюту за руку, - мы сейчас, - нежно прощебетала, обернувшись к Олегу и, не дожидаясь его кивка, поднялась и почти что потащила Нюту за кулисы.

 

***

 

Она пригвоздила Нюту к стене, упёршись ладонями в нютины плечи и, зло глядя на неё, молчала.

- Отпусти, - тихо попросила Нюта.

Санушка молчала.

Нюта бессильно мотнула головой и почти прошептала

- Деньги мне нужны… Хреново мне…

Санушка не двигалась. Слёз не было. Была только серая, вязкая тоска. Безнадёга…

- Его тоже Олегом зовут, - неизвестно к чему вдруг сказала Нюта, низко опустив голову и уже совсем не надеясь на скорое освобождение из цепких Саниных рук.

Санушка всё также молча ослабила хватку, и тотчас опустила руки и отошла. Нюта села на пол, упёршись спиной в стену.

Санушка долго смотрела Нюте в глаза; казалось, она сейчас или разрыдается, или изобьёт Нюту. Но не случилось ни того, ни другого. Она умела собой владеть. Опустила голову и, немного подумав, открыла сумочку и достала ключ от своей квартиры.

- Уезжай, - Санушка положила ключ на стол и, аккуратно рванув двери, вышла.

 

***

 

Проходя мимо столика, за которым сидели Олег и Санушка, Нюта вздрогнула, и чуть было не ломанулась к ним. Санушка видела её. Увидела и нютин порыв, и выражение полного отчаяния на лице девчонки. Она взяла за руку Олега и наклонилась к нему. Пока он что-то говорил ей на ухо, Санушка пыталась успокоить Нюту взглядом, всей силой своих мыслей, своей любви…

 

Нюта вышла из бара и в лицо ей пахнула горячая влажная Ночь. Ей не хотелось идти к Санушке домой. К себе – тем более. Она вообще уже слишком давно не знала, - где её ДОМ…

«Мой дом, есть ли ты, даже если есть, то зачем ты мне?!..»

Внезапно она словила себя на мысли, что теперь у неё есть деньги… «Достаточно для…» - Нюта не осмыслила полностью для чего, и быстрым шагом направилась к дороге, а вскоре тормознула машину и назвала адрес селара.

 

Обрывки

 

***

 

Двери открыла Олька.

- Не ждали, а ты припёрла, - фыркнула она, и отошла в сторону, пропуская Нюту внутрь.

- Жёлтый здесь? – не обращая внимание на олькино недовольство, спросила Нюта.

- А… здеся твоё чудо… - Олька презрительно скривилась, но Нюта уже не видела её – она спешила….

 

***

 

Жёлтенький обрадовался, увидев деньги.

Нюта сидела на полу, с радостным отупением глядя на взбухшие вены, дико пульсирующие в тоскливом ожидании…

 

***

 

Чьи-то сильные руки подняли её с пола и встряхнули. Нюта с трудом приоткрыла глаза и увидела перед собой Касю. Князь держал её за плечи, то и дело встряхивая. Нюта удивилась, что он не бил её и даже не кричал. Она лениво взглянула на него, и ей показалось, что он что-то говорит. Всё плыло. Медленно, хуже, чем во сне. Наконец-то до Нюты долетели слова Князя:

 - Анюта! Очнись, Анютка!

 Она тихо ошалела - он никогда не называл её так.

 

***

 

Холодная вода готова была поглотить её. Она просачивалась сквозь кожу, сквозь волосы, заливала глаза и уши, наполняла рот….. Нюта дернулась и резко вдохнула воздух.

Через несколько минут она пришла в себя. И, хоть ещё тяжко было, но мозги понемногу оттаивали. Она уже нормально слышала голоса Каси и Князя, и даже различала их. Что-то пыталась вспомнить из происшедшего, но занятие это было гиблое и требовало чересчур больших усилий. А сил не было.

 

***

 

Кася сделала какой-то укол ей в плечо и, спустя ещё минут десять, Нюта была почти что в норме. Князь внимательно вгляделся в её лицо и, что-то решив про себя, резко спросил:

 - Где ты оставила Санушку?

- … В баре… - помедлив и опешив, ответила Нюта.

- С кем?

Голова жутко разболелась. Потирая лоб и облизывая пересохшие губы, Нюта пыталась сообразить. Князь не торопил - видать, вид у Нюты был тот ещё…

- С Олегом. Чмо какое-то в костюме белом…

Кася быстро взглянула на Князя.

- Узнать его сможешь?

- Не знаю, - Нюта умоляюще посмотрела на Князя, - дай пить!

Он подал стакан с холодным, совсем не сладким чаем.

- Что случилось? – спросила Нюта, залпом осушив стакан.

В голове ещё немного прояснилось – до такой степени, что она поняла, что всё это не спроста, всё это не ладно…

- Санушку убили.

А Князь тихо добавил:

- Задушили в подъезде.

Что-то тяжелое стукнуло в голове, и Нюта оцепенела, выпучив глаза, и выронив стакан…

- Тебя ищут менты, - продолжал Князь, не глядя на Нюту, - куда тебе сейчас в ментуру – ты же ни хрена не соображаешь!

- Со – о – бра – жа – ю … - медленно, не закрывая рта, выдавила Нюта и посмотрела на Олега, словно пытаясь удостовериться, что это не сон…

 

***

 

- Жёлтого, падлу, убить мало, - Кася задыхалась от злости и бессилия…

Нюта вопросительно глянула на неё и Кася рывком отодвинулась от стены, к которой она почти прилипла за последние полчаса:

- Он тебя чуть не угробил, – переборщил с дозой на радостях, что ты ему бабки принесла…

Нюта понимающе кивнула, но смысл касиных слов до неё явно не дошел.

- Мама знает? – через некоторое время спросила Нюта.

Князь удивился вопросу, но взял себя в руки и спокойно ответил:

- Естественно. Тебя ищут!

Нюта снова кивнула и вырубилась.

 

Глава 13-aя…

 

/Последняя/

 

- Разве могу я всё это им простить?! – Нюта расхаживала взад-вперёд, заламывала руки, не замечая горьких слёз, градом катящихся по лицу, - Я не имею права прощать!! Кто же я тогда буду?! Простить все эти шрамы, - она быстрым взглядом скользнула по рукам, - всю Боль… Я не хочу!!! Я не смогу остаться собой, я не смогу смотреть себе в глаза, и им тоже… И никто из них мне также не простит, если Я прощу… Что мне делать? Как жить дальше?! – она с отчаянием повернулась лицом к своему молчащему собеседнику.

Он сидел боком за столом, уронив голову на скрещённые руки. Не дождавшись ответа или хоть какого-нибудь его движения, Нюта взвыла. Разгорячённое лицо высушило её слёзы, и только глаза, - матово-серые, - уже не блестели, словно погружённые в глубокую, тягостную Тоску.

- Сашенька!! Зачем им всё это надо было?! Зачем они рассказывали нам все эти добрые, хорошие сказки и заставляли верить в них?! Неужели только для того, чтобы потом нас легче было растоптать – чистых, невинных… И, чем чище мы, тем глубже в грязь они опускают нас… Они ведь ненавидят нас!! Нашу молодость, нашу радость… Сашенька! – Нюта страдальчески скомкала кисти рук, - Санька! Что они сделали с этим миром?! Зачем всё так?! Они могут купить всё и всех. А если ты, как в старых милых сказках, ещё не продаёшься, - они уничтожат тебя… Медленно… Годами наслаждаясь твоим падением и бессилием… Они заставят ненавидеть самого себя… Малодушные укоры тех, кто и хотел бы продаться, да уже поздно – разве ты никогда не слышал их?! Ответь мне, зачем они всё извратили и перевернули?! – Нюта повернулась к окну, - Посмотри – какое Небо! Какая Ночь… Душно сегодня… Тяжко… Я не хочу так больше жить. И иначе – не могу…

Нюта беззвучно всхлипывала, глотая дрожь и спазмы бессилия. А потом – вдруг, неожиданно, - зарычала и молниеносным движением врезалась кулаком в стекло.

Саша поднял голову. По его щекам медленно катились крупные тяжёлые слёзы. Он устало посмотрел на девушку. Из разбитого окна в кухню врывался тёплый, душный вечер. Нюта стояла обессиленная, опустив окровавленную руку, с которой ручьём стекала кровь, быстро образуя неприятную, жуткую и банальную лужу. Привстав со стула, он притянул к себе Нюту за здоровую руку и она, послушно, и как-то безвольно, придвинулась к нему.

Всё время, пока он вытаскивал мелкие осколки из раны, крепко сжимая его запястье, Нюта равнодушно разглядывала его лицо, совершенно не замечая боли.

- Зачем ты здесь? – сурово и отчуждённо спросила Нюта.

Он удивлённо вскинул голову и переспросил:

- То есть?

- Что ты здесь делаешь? Со мной. Зачем ты остался?! – она злобно сощурила глаза, пытаясь высмотреть каждое мгновенное изменение его лица.

Он промолчал.

Вязкая июльская ночь сжимала город в своих объятиях. Чёрное, усеянное миллиардами звёзд, небо, казалось нарисованным из-за своей неподвижности.

Нюта отвернулась от окна и выжидающе посмотрела на парня.

- Мне тяжело ответить на этот вопрос, - тихо начал он, - я не знаю – зачем… Я просто чувствую, что должен быть здесь. С тобой! И не только сегодня – вообще. Навсегда…

Он посмотрел на Нюту с какой-то отчаянной покорностью. Так смотрел Ким, когда умирал…

- Мне больно за тебя. Я почему-то надеюсь, что смогу помочь тебе…

Нюта неприятно засмеялась. Он поморщился, но продолжал, пытаясь не замечать её презрения:

- Может быть, я смогу уберечь тебя…

- От кого?! – резко перебила его Нюта.

Он разозлился:

- От тебя же! Я не хочу видеть тебя пьяной, обдолбанной, танцующей в стриптизе у Руслана, и вообще, - почти кричал он, - не хочу даже слышать обо всех этих твоих «друзьях»!! И особенно - о Князе! – Нюта самодовольно ухмыльнулась, - Он подонок! А ты… как… как не знаю кто, – бегаешь за ним и страдаешь! – Он замолчал, сделав глубокий вдох, и посмотрел на девчонку.

Нютино лицо выражало только жалость и презрение.

- Не смотри так на меня! – он тряхнул головой и опустил глаза.

- КАК?!

- Как мясник на взбесившегося цыплёнка.

Нюта улыбнулась и закурила.

- Выходи за меня замуж… - почти прошептал Саша.

Нюта всем телом подалась вперёд и заглянула ему в лицо. И вдруг расхохоталась. Беззлобно, взахлёб… Он съежился и стал ещё мельче, ещё слабее.

- Мальчик! Куда тебе жениться?! Да ещё и на такой, как я?! Глупый мальчик! Ты хоть знаешь, что ты мне предлагаешь?!

Он покраснел до самых ушей и, не отрывая взгляда от пола, чётко произнёс:

- Себя. Свою квартиру. Отец обещал машину к свадьбе подарить, - голос его становился всё глуше, прерываемый внутренней дрожью, - Предлагаю тебе выгодно выйти замуж за обеспеченного молодого человека, единственного сына своих родителей…

Нюта прыснула от его речей и вида побитой собаки.

- Если ты не захочешь детей – я подожду. Я буду с тобой, даже если ты не захочешь со мной… заниматься любовью…

Нюта вновь рассмеялась и едко спросила:

- А ты что – и это умеешь?!

Он молча покраснел.

- Ага, значит, не умеешь… Мальчик! Иди домой, а?! Вали отсюда – со своей квартирой, машиной, со всей своей обеспеченностью! И никогда больше не попадайся мне на глаза! Понял?! Выметайся отсюда!.. – Нюта устало упёрлась спиной в стенку и взглянула на парня.

Он молча, сжав губы, поднялся и ушёл.

- Дурак…

Она открыла ящик и достала бутылку водки. Подумала немного и, врубив на полную громкость магнитофон, плеснула водки в чашку и пошла в комнату.

 

***

 

Нюта постучала в дверь, но, не дождавшись ответа, открыла замок своим ключом. В квартире явно никого не было.

- Кася, ты дома? – на всякий случай крикнула Нюта, но никто не отозвался.

Не включая свет, она быстрым шагом направилась в комнату и, заглянув под кровать, вытащила из-под обивки ключи от касиной машины.

Также быстро и бесшумно встала, и тихонько захлопнув двери, спустилась вниз.

 

***

 

Нюта увидела знакомую фигуру на скамейке возле дороги и притормозила. Он поднял голову и, встретившись взглядом с Нюткой, опустил глаза.

- Я же просила - не попадаться мне на глаза, - весело укоряя, прощебетала Нюта, - Сашенька, лапушка, садись в машину, поехали в свадебное путешествие!

Он встрепенулся, но затем снова недоверчиво сник. Нюта это заметила.

- Не бойся. Я подумала и решилась. Так действительно будет лучше. Ты ведь ещё не передумал?! Прости, я погорячилась…

Он обогнул машину и сел на переднее сиденье, совершенно не скрывая своей легкомысленной радости. Нюта приблизилась к нему и поцеловала в губы. Он удивился и осторожно спросил:

- Ты выпила?

- Ну и что?! Не бери дурного в голову. Я себя очень хорошо чувствую.

- Давай, я поведу машину, - Саша потянулся к рулю, но Нюта его отстранила и, положив руку ему на колено, отчётливо и сурово произнесла:

- Я хорошо себя чувствую, - она тут же улыбнулась и, вытащив из кармашка на двери флягу, протянула её Сане, - Расслабься! Мы едем в свадебное путешествие!

Он немного повертел в руках флягу, раздумывая.

- Не тормози. Мужчина ты, в конце концов, или тряпка?! Пей, любимый! Я покажу тебе, как это – весело жить…

Нюта включила зажигание и резко дала по газам…

Машина взвизгнула и сорвалась с места.

Саша открутил крышку и сделал глоток. Водка обожгла горло и он, закашлявшись, протянул Нюте флягу. Она мельком глянула на него и ухмыльнулась:

- Что, тяжко?! Ничего, щас пройдёт. Пей ещё.

Он сделал ещё глоток. Потом фляга переходила от него к Нюте и обратно. И так до тех пор, пока не опустела. Саша взглянул вперёд. За стеклом чернела ночь. И только свет фар от их машины разрезал эту черноту.

- Куда мы едем? – весело, с трудом ворочая языком, спросил Саша.

Нюта зло рассмеялась:

- В АД… В свадебное путешествие…

Он присмотрелся к Нюте и увидел только бледную, злую маску. Ему стало страшно. Отгоняя страх, он слишком громко расхохотался…

Нюта включила магнитофон и закурила.

- Анюш, дай и мне покурить.

Нюта отдала ему сигарету и, молча ухмыльнувшись, стала подпевать Янке Дягилевой:

- Некуда деваться, нам остались только грязные дороги. Я неуклонно стервенею с каждым шагом.

 

***

 

Она давила на газ, выжимая из машины всё, на что та даже не была способна.

Саша, крепким сном опьяневшего ребёнка, сопел рядом. Его голова безвольно повисла и моталась из стороны в сторону.

В памяти Нюты возникали яркие, но далёкие образы. Они проскакивали мимо, лишь слегка задевая её.

Кася. Санушка пьёт кофе в холле «Красного». Князь, обнимающий Нюту. Жёлтенький, вкалывающий дозу. Ким, вышагивает по тротуару, неся в зубах нютин рюкзак. И сразу – Ким, истекающий кровью на руках у Каси. Мёртвая Санушка – жуткая и красивая одновременно, с тонкой синей полосой на шее…

Рассвирепевший Постан, стреляющий в дикую, воющую толпу, - глупо сбившиеся в кучу малолетки Дудика. «Сколько лет они воевали друг с другом – Дудик и Князь?!» Менты. Тюрьма. Мама плачет… «Прощай, мама…»- прошептал Голос в голове у Нюты и захлопнул веки.

 

Она вдавила педаль до упора и почувствовала, как застонала, рвясь из последних сил, машина. На мгновение Нюта снова открыла глаза и увидела впереди только сноп огней, несущихся навстречу. Она взглянула на спящего Сашу и мысленно поцеловала его в губы. Закрыла глаза и, срывая голос, то ли заорала, то ли завыла, заглушая рёв мотора и голос Янки Дягилевой:

 

- На дороге пятак - руки дернулись вверх;

Кто-то плюнул в песок, - покатилось шаром.

Собирать на себя, - чтоб хватило на всех;

Все дороги – узлом, все узлы – топором.

Проканает и так. Узел в пыль на войну;

На лету подхватил, - унесу под крыльцо;

Не отдам никому, закопаю в углу,

Положу сверху камешек – за пазуху.

 

Карусель разнесло – по цепочке за час;

Всех известий – п...ец, да весна началась;

Горевать – не гореть, горевать – не взрывать;

Убивать. Хоронить. Горевать. Забывать.

 

Побежал, задохнулся, споткнулся, упал;

Увидал белый снег сквозь бетонный забор;

Чудеса да как леший бродил по лесам, -

Вон из рук всё бросай, да кидайся к дверям.

 

Все полы, все углы, подмели языки;

Не разулся у входа – пришел ночевать.

До утра провалялся в аду, да в бреду,

А к утру провалился к паршивым чертям.

 

С виду – ложь, с гуся кровь, побежит со щеки;

Не пропить, не пропеть, не слепить черепки.

Ни крестов, ни сердец, - всё злодейская масть –

Убивать. Хоронить. Горевать. Забывать.

 

Поливает дождём первородная мысль;

Размывает дороги, - гляди, - разошлись;

В темноте – все в одну, всё одно к одному;

Не мешай – другому лицу всё к лицу.

 

Всё к лицу подлецу, как родному отцу;

Не рассказывай, батя, и так всё пройдет –

Чередой дочерей, - всем раздеться, лежать;

Убивать. Хоронить. Горевать. Забывать…

 

…Побежали глаза по стволам, по рядам;

Покатилось лицо по камням, по следам;

Безразличной дырой укрывая траву, -

Позабыть насовсем, разузнать да уснуть.

 

Только солнечный свет на просветах пружин;

Переломанный лес – на проломах дверей;

И сгибающий ужас в изгибах коленей, -

В поклон до могил деревянным цветам.

 

…Побежали глаза по стволам по рядам,

Покатилось лицо по камням, по следам…