ГДЕ-ТО и ОКОЛО
Действующие лица:
Надя
Толик
Миша
Луч
Сцена 1
МИША, НАДЯ и ТОЛИК
Маленький узкий кабинет, который представляет собой часть загороженного шкафом коридора. На стенах висят несвежие календари: за прошлый, позапрошлый и позапозапрошлый годы. Между ними черно-белый плакат: портрет Достоевского. В углу на полу стоит электрический чайник. У стены - старый конторский стол, заставленный пачками газет, книгами и стопками бумаг. Сбоку у стола – табуретка. На папках с бумагами - несколько грязных пепельниц, телефон, пузырьки с лекарствами, сломанная вешалка, ложка, вилка, наушники, две чашки, отвертка, старый монитор и клавиатура.
Из-за всей этой груды вдруг встает человек по имени Миша: среднего роста, неопределенного возраста, начинает лысеть. Одет в несуразный пиджак, старые брюки. Время от времени он заламывает кисти рук. Кроме того, у него дергается глаз. Миша берет со стола чашку, идет к чайнику. Видит, что чашка не очень чистая. Возвращается, берет со стола другую чашку, долго в нее смотрит, ковыряет пальцем на дне. Отставляет ее и снова берет первую чашку. Включает чайник. Пока вода закипает, высыпает в чашку пакет с вермишелью, крошит ее пальцами. Наливает кипяток, размешивает. Возвращается за стол, поддевает вилкой одну вермишелину. Звонит телефон. Миша берет трубку, слушает. Зажав трубку плечом, что-то быстро печатает.
МИША. Десять тысяч знаков.
Кладет трубку, потом быстро снимает ее и оставляет лежать на столе. Жадно ест. Слышится робкий стук в дверь.
МИША. (нервно кричит) Я ем!
Слышатся удаляющиеся шаги. Миша вскакивает и идет к двери.
МИША (спокойно, в открытую дверь) Что вы хотели?
Некоторое время он молчит и смотрит на посетителя, который стоит за дверью в конце коридора и тоже молчит.
МИША. (спокойно) Я просто ел.
Молчит.
МИША. Заходите.
Проходит еще несколько секунд, пока посетитель решается войти. Это женщина по имени Надя. Ей за тридцать. Не слишком выразительное лицо. Обычно одета. Стесняется, прячет взгляд.
МИША. Садитесь.
Надя садится на табуретку. Табуретка качается, скрипит.
МИША. (нервно) Встаньте!
Надя испуганно встает. Миша переворачивает табуретку, хватает со стола отвертку, подкручивает какой-то болт, ставит табуретку на место. Садится на нее сам. Раскачивается. На этот раз ничего не скрипит.
МИША (встает) Садитесь.
Надя подчиняется. У нее дрожат руки. Миша садится на свой стул перед компьютером.
МИША. Что у вас?
Надя протягивает Мише бумажку. Она очень стесняется. Миша разворачивает бумажку и читает. Зевает.
МИША. (откладывая бумажку) С рамочкой или без?
НАДЯ. (тихо) А…а какая разница?
МИША. С рамочкой дороже.
НАДЯ. Тогда без.
МИША. Но вероятность выше.
НАДЯ. Вероятность?
МИША. Да. Вероятность. Хотя… не факт. Так что? С рамочкой? Шрифт жирный? обычный?
НАДЯ (опускает голову) Я не знаю.
МИША. Понятно. Без рамки, обычный.
НАДЯ. Сколько с меня?
МИША.(выписывает чек) Четыре строки, 260 знаков… Оплатите в кассе на первом этаже…
НАДЯ (встает) Хорошо…
Надя торопливо идет к двери.
МИША. А текст…так и оставите?
НАДЯ. Текст?
МИША. Ничего не хотите изменить? (читает) «Очаровательная шатенка, нежная, сексуальная, 35-170-65, бухгалтер, без детей, в/п и м/ж проблем с ч/ю. Где ты, одинокий, надежный, непьющий, порядочный? Буду страстной возлюбленной и верной женой для обеспеченного мужчины до 50 лет .Из МСЛ прошу не беспокоить.»
НАДЯ (вся красная) Зачем вы это прочли?
МИША. Так вы же сами написали…
НАДЯ. Зачем вы вслух?! Кто вас просил?
Надя подходит к столу и порывисто забирает бумажку. Рукавом она задевает чашку с горячей вермишелью. Чашка переворачивается. Миша вскакивает. Клавиатура, стол и Мишины колени облиты кипятком.
МИША. Ё!
Миша переворачивает клавиатуру. С нее течет вода и падает вермишель. Надя замерла.
МИША. (тихо) От!!
Снимает вермишель с клавиатуры. Поднимает с пола пыльную губку, вытирает ею штаны, пол и клавиатуру. Жмет на кнопки. Не работает.
МИША. Ну, всё…
НАДЯ. Извините!
МИША. Что извините?!!
НАДЯ. Я не хотела.
МИША. Не хотела она!
НАДЯ. Дайте я вытру!
МИША. Не надо!
Надя вынимает из сумочки салфетки, вытирает стол, собирает вермишелины и бросает их в мусорное ведро под столом. Миша остервенело вытирает свои штаны.
НАДЯ. (дает ему салфетку) Вы поймите, я в первый раз.
МИША. Что?!
НАДЯ. Объявление даю. Я три дня молилась. Я раньше – никогда.
Миша снова жмет на кнопки. Клавиатура не работает. У него начинает дергаться глаз.
НАДЯ. Меня соседка уговорила. У нее на работе одна женщина …через газету…познакомилась. Родила уже. Попробуй, говорит. Господи, стыд какой!
МИША. (тихо) Дура
НАДЯ. …Ты ж ничего не теряешь - напиши о себе три строчки… А как можно о себе - три строчки? Думала-думала… Ничего не смогла… Так вот она мне и…(трясет бумажкой) вот это… Извините.
МИША. (нервно смеется) Так это… не вы писали?
НАДЯ. Галя. Соседка. А что такое с «ч/ю»?… Я спросить постеснялась.
МИША. С чувством юмора.
НАДЯ. Да?! Я думала, что это …что-то там… чувствую….
МИША. (стучит по клавиатуре) Накрылась…
НАДЯ. Я деньги верну.
Миша растеряно садится и тупо смотрит то на свои ноги, то на испорченную клавиатуру.
МИША. Какая ж вы шатенка?
НАДЯ. Так… а нет… Ну так…это…темно-русая….
МИША. (зло) И написали бы темно-русая! И потом…вы, правда, думаете, что вы – очаровательная?
Надя замирает от обиды, затем хватает сумочку и бежит к двери. Он вскакивает и загораживает ей путь
МИША. Все!! Очаровательные, изящные и соблазнительные! Никто! Никто не придет и не скажет: старый морщинистый урод, курю, пью! Сидел в тюрьме! Без квартиры, без работы, без зубов, без надежды - ищу такое же убогое существо для создания счастливой, гармоничной пары или хотя бы для того, чтоб не сдохнуть одному в вонючем подвале, а сдохнуть вместе с вами в вашей двухкомнатной квартире на вашем диване, уставившись в ваш телевизор!
НАДЯ. (тихо) Дайте мне пройти.
МИША. Пройти?!
Миша хватает ее за руки и насильно сажает на табуретку.
НАДЯ (шепотом, холодея от ужаса) Я заору.
МИША (хватает со стола газету) Вчерашняя! А? «Стройная эффектная блондинка 49 лет ищет обеспеченного порядочного мужчину для создания семьи. Жить буду у вас.» или вот! «Отвечу женщине без детей, имеющей квартиру и работу»! А это?! «Отвечу верующему христианину до 45 лет со своим автомобилем.» Ездить на богослужения! «Одинокий в браке состоятельный мужчина 55 лет ищет интеллигентную девушку для нежных встреч». «Серьезный симпатичный мужчина без в/п и м/ж проблем познакомится с одинокой женщиной до 50 лет, имеющей собственное жилье. Жить будем у меня, а вашу квартиру - сдавать».
НАДЯ. Дайте пройти.
МИША. Хотите найти богатого дядю? Так эти дяди газет не читают! Им только свистни…такие кобылы прискачут вот с такими сиськами… Сразу спасут от одиночества!
НАДЯ. (со слезами) Чего вы от меня хотите?!
МИША. Ничего.
Миша отступает. Надя вскакивает и убегает. Миша садится на табуретку, обхватывает голову руками. На полу лежит одна длинная вермишелина, похожая на белую змею. Миша давит ее ботинком. Внезапно опять появляется заплаканная Надя. У нее в руках несколько смятых купюр. Она бросает деньги на Мишин стол.
НАДЯ. Это за клавиатуру!
Надя идет к двери.
НАДЯ. У меня нормальная работа! Я сама зарабатываю! Хватает! И на коммунальные, и еду покупаю! И вещи иногда! Мне ничего не нужно. И если я пришла сюда… если я пришла сюда…
Надя плачет. Миша берет со стола деньги, пересчитывает их и отдает Наде.
МИША. Не хватит. У меня с утра печенка болит. И сердце вот так…стучит и стучит, зараза… И печенка.
Молчат.
НАДЯ. Что ж вы вермишель-то из пакета? если болит?
МИША. Не знаю.
Молчат.
МИША. Просто никто не говорит правду.
НАДЯ. Как это?
МИША. Не обижайтесь. Вот вы… ну зачем вы взяли вот это…соседка написала, а вы взяли? Указали еще: из мест лишения свободы не беспокоить? Так теперь… знаете что? Теперь вас только из этих мест беспокоить и будут! Они ж первым делом таких вот ловят! Ну, неужели нельзя нормально по-человечески написать?!…
НАДЯ. Что написать?
МИША. Всё.
НАДЯ. Что всё?!
МИША. Всю правду. Про жизнь свою, про детство, про одиночество, про мечты. Правду.
НАДЯ. Какую правду? Как ее объяснишь?
МИША. Ну…я не знаю…Вы где родились?
НАДЯ. Я? В Первомайске. Кировоградская область.
МИША. И что вы помните?
НАДЯ. Про что?
МИША. Про Первомайск. Кировоградской области.
НАДЯ. Ничего.
МИША. Вообще ничего?
НАДЯ. Вообще. Нет, ну… Что-то помню… Но это…так и не расскажешь…
МИША. Ну!…
Надя задумывается. Миша стоит перед ней с мокрыми перепачканными штанами и ждет.
НАДЯ. Нет. Ничего не помню.
МИША. Как?
НАДЯ. Не знаю. Я там полжизни прожила, школу закончила. А не помню ничего. Вообще.
Молчат.
НАДЯ. А-а-а. Помню, сижу во дворе и это…в шею печет.
МИША. Что?
НАДЯ. В шею печет. И я…и туда, и сюда… Понять не могу. И так печет. Прямо горит. Прямо в одном месте и так…насквозь. И потом голову поднимаю…смотрю…а на крыше Борька сидит, падло, и через лупу меня поджаривает. Вот.
МИША. Гм… То есть? Не понял.
НАДЯ. Ну, лупу… Стекло увеличительное. Солнце… и луч на меня. Ожог был. А Борьку потом отец побил.
МИША. Борька – это…родственник ваш?
НАДЯ. Да. Брат. Покойный. На машине разбился. Три года назад.
МИША. Понятно.
НАДЯ. На «Жигулях». Глупо, да?
МИША. Почему глупо?
НАДЯ. Ну, как?! Обычно же … По телевизору показывают во всех этих хрониках…когда звезды или там какие-то дочери президентов…или актеры…принцессы разные…когда на машинах разбиваются…так всё на «Мерседесах» или как там их… на блестящих черных или красных…и чтобы с водителем обязательно…с негром…в костюме…и все пьяные или под наркотиками… А он…Борька…трезвый был. Без водителя. И на «Жигулях»! Ну, смешно же даже!
Надя смеется.
МИША.(тревожно). Понятно.
НАДЯ. А там просто грузовик выскочил…из-за поворота… И вот.
МИША. Понятно.
НАДЯ. Ничего не помню про Первомайск.
Входит Толик. Толик – мужчина неопределенного возраста, неопрятно одет, алкоголической внешности. Толик видит, что трубка Мишиного телефона снята.
ТОЛИК. Блядь! Я звоню, звоню!
Толик подходит к столу и бесцеремонно кладет трубку, чем вызывает неудовольствие Миши.
МИША. Что ты хочешь?
ТОЛИК. Любви, блядь! Сколько можно звонить?!
МИША. В завтрашнюю уже не пойдет.
ТОЛИК. Почему?
МИША (сдержанно) По техническим причинам.
ТОЛИК. (подумав) А мне похуй. Что я зря, блядь, сюда перся? Давай, пиши.
МИША. Что?!
ТОЛИК. Объявление мое.
МИША. Толик, ты совсем опух?!
ТОЛИК. Я бумажку дома забыл. Ты сразу в комп загонишь.
МИША. Комп не работает.
ТОЛИК. Почему?
МИША. Сломался.
ТОЛИК. Так, ну от руки давай! Бери ручку, пиши!
Миша сначала берет ручку, потом смотрит на Надю.
МИША. (бросает ручку) Не буду писать! Сам напишешь! Козел… Руки не отсохнут!
ТОЛИК. Миха, ты че?! Я ж постоянный клиент!
МИША. Рабочий день окончен! Я не собираюсь тут до утра торчать, понял?!
ТОЛИК. Миха, ты бля, с дуба упал или что?! Это ж хуй наплакал - четыре строчки! Ну, не могу я, блядь, написать ничего, ну не стоит у меня, блядь! Еще так в голове и даже вслух сказать, а как только писать – все, блядь, сяду, блядь, перед листом бумаги и все, блядь…обосрался!
НАДЯ. Давайте я напишу.
МИША. Не надо!
ТОЛИК. О! Еп твою… Я сразу даже не заметил. (изучает Надю) А ты че…секретарша его?! Миша, блядь! Хорошо устроился, блядь!
МИША (Наде) Не надо ничего писать!
НАДЯ. Это ведь из-за меня компьютер… (Толику) Диктуйте…
МИША. Не надо!
ТОЛИК. Пиши, блядь… Так, блядь… Пиши… Как же оно, блядь… Я пока шел – так все хорошо придумал…в голове…а теперь блядь…ну, ни хуя не помню!…
МИША. (срывается) Заткнись!
ТОЛИК. (удивленно) Что?
МИША. Ты рот закроешь свой или нет?! Здесь женщина!
ТОЛИК (совершенно удивлен) Ка…какая?!
МИША. (Наде) Извините!
ТОЛИК. О! вспомнил, блядь!
НАДЯ. Ничего. (Толику) Диктуйте.
ТОЛИК. (закуривает) Значит, блядь… Пиши! Привлекательный, блядь, без вредных привычек, образованный, блядь, с хорошими манерами, блядь, олигарх….ищет…ищет, блядь…
НАДЯ. Что?
ТОЛИК. Олигарх ищет, блядь, скромную, молодую девушку, блядь, неизбалованную, добрую, любящую детей, которая хочет создать настоящую крепкую, блядь, семью…в этом ебаном мире… Ну… Как-то так.
МИША. (весь красный) Ты совсем охренел, придурок?!
ТОЛИК. А что?
МИША. Олигарх?!
ТОЛИК. А что? нельзя, блядь?!!
Толик вываливает на стол кучу писем.
ТОЛИК. Вот, блядь, восемь из женской колонии! И писал же, что бы, блядь, не беспокоили! Четыре письма от каких-то, блядь, я вообще не знаю… И все первым делом спрашивают, какие у меня жилищные условия и когда я, блядь, их у себя в квартире пропишу! А когда, сука, узнают, что я в коммуналке и двое детей – сразу, блядь, лари-видери! Олигарху не откажут! И меня полюбят и детей моих, блядь, полюбят. Потому что у меня такие дети, что, блядь, ни одному олигарху, сука, и не снилось! Сонечка вчера к аквариуму подошла, улыбается, ручоночкой своей масипусенькой тычет туда…на рыбку, блядь, золотую…улыбается солнышко мое и говорит: «Рыбка, рыбка, все равно ты сдохнешь!» Представляешь, блядь? Три года ей, Сонечке моей, а смышленая какая! Ведь сдохнет же, блядь, рыбка! А Коля знаешь, что вчера из школы принес? Оленя! Выжег его, блядь! На уроке труда! Сам! Нарисовал и выжег на деревяхе, и лаком покрыл! Вот такого оленя, блядь, что я охуел! Двенадцать лет пацану, а он оленей выжигает! Что ж они виноваты, что без матери… Мать им нужна. Нормальная, а не какая-нибудь, которой только прописка… Читай, что получилось. А то мне домой надо. Соню укладывать.
НАДЯ. (читает) Привлекательный, без вредных привычек, образованный, с хорошими манерами олигарх ищет скромную, молодую девушку, неизбалованную, добрую, любящую детей, которая хочет создать настоящую крепкую семью…в этом ёбаном мире…
ТОЛИК. Не, ну…последнюю фразу надо как-то, блядь, сгладить… Миха, сделаешь, блядь? Адрес, телефон допишешь.
Толик дает Мише смятую купюру.
ТОЛИК. Сдачи не надо. (серьезно и грустно) А вдруг… откликнется…кто?
Миша и Надя молчат.
ТОЛИК. Всё, блядь. Пошёл.
Толик уходит.
НАДЯ. Вспомнила. Дома…в Первомайске…у меня были очень колючие колготки. Очень колючие. Мама всегда заставляла меня их надевать, чтобы я не простудилась. А они были такие колючие, что просто…прямо идешь и света белого не видишь.
Сцена 2
НАДЯ и ЛУЧ
Надя в колготках в Первомайске.
Надя сидит на корточках на берегу канавы. У нее в руках кочан кукурузы и какие-то тряпки. Надя заворачивает кочан в тряпки и представляет, что это младенец. Откуда-то сверху на Надю направлен солнечный Луч. Луч следует за Надей. Он обжигает ей шею.
ЛУЧ. Надя! Надя, Надя, Надя, Надя!
Надя не слышит.
НАДЯ. (качает кочан) А-а-а-а, а-а-а-а…
ЛУЧ. Надя! Надя, Надя, Надя, Надя! Надя! Надя, Надя, Надя, Надя!
НАДЯ (хватаясь за шею) Ай!
ЛУЧ. Надя! Как ты, Надя?
Надя вскакивает, оглядывается вокруг.
НАДЯ (прижимает к груди кочан, тихо) Пошли все вон!
ЛУЧ. Надя, зачем ты живешь?
НАДЯ. (чешет левую ногу) Это мой кочан! Я первая его нашла.
ЛУЧ. Надя, о чем ты сейчас думаешь? Прямо сейчас, Надя?
НАДЯ.(чешет правую ногу) Не крала я тряпки! Мне бабушка сама дала!
ЛУЧ. Надя, о чем мечтаешь?
НАДЯ. (тихо) Вонючие колготки.
ЛУЧ. Так сними их, Надя.
НАДЯ. (тревожно) Борька, я все папке скажу! Он тебе жопу набьет!
ЛУЧ. Я не Борька.
НАДЯ. А кто?
ЛУЧ. Я – луч.
НАДЯ (оглядывается) Жопу набьет!
ЛУЧ. У меня нет жопы.
НАДЯ (в ужасе) Как – нет жопы?!
ЛУЧ. Я же луч. У луча нет жопы.
НАДЯ. А как же ты…без жопы?
ЛУЧ. Ну, не знаю… Нормально.
НАДЯ. А…это?
ЛУЧ. Ну, как-то обхожусь.
НАДЯ. А я если долго сдерживаюсь и не какаю, мне потом бабушка клизму ставит. Подожди…совсем нет жопы?! Вообще?
ЛУЧ. Вообще.
НАДЯ. Ничего себе. А ты… че здесь, а? Че здесь делаешь?
ЛУЧ. Я пришел к тебе, Надя.
НАДЯ. Ко мне? Зачем?
ЛУЧ. Узнать, как ты живешь, Надя. О чем мечтаешь.
НАДЯ. (не задумываясь) Я ребенка хочу!
ЛУЧ. Ребенка? Зачем?
НАДЯ. Чтоб качать.
ЛУЧ. А еще?
НАДЯ. Чтоб пеленать. Чтоб укутывать.
ЛУЧ. А еще?
НАДЯ. Чтобы он не плакал, а если бы плакал, то я бы ему говорила «не плачь», и он бы не плакал. Чтобы если бы его кто-то обидел, то я бы им бы та-а-ак бы дала – этому тупому, лысому и второму – подлому, черному, и больше никто бы ребеночка не обижал.
ЛУЧ. А зачем еще?
НАДЯ. Ну, как? Чтобы просто…жил.
Луч поджаривает Надю, оставляя ожог на шее.
НАДЯ. Ай! Больно.
ЛУЧ. Да. Больно.
Надя выпускает из рук кукурузный кочан, обернутый тряпками. Кочан падает в глубокую канаву и тонет в ней. Надя бегает вокруг канавы и нервно расчесывает ноги.
НАДЯ. Мой ребеночек!
ЛУЧ. Это всего лишь кочан!
НАДЯ (смотрит вверх, отчаянно) А у тебя нет жопы!
ЛУЧ. Правда.
Надя плачет. Она не выдерживает нервного напряжения, стягивает с себя колючие колготки, швыряет их в канаву и убегает.
Сцена 3
НАДЯ и МИША
Надя и Миша в парке. Ходят вокруг высохшего фонтана.
МИША. Я всегда мечтал работать в газете бесплатных объявлений. А работаю в газете платных объявлений. И ничего не изменить. Страшное слово. Судьба.
НАДЯ. Да. Но это же почти…одно и то же.
МИША. Что?
НАДЯ. Там – бесплатное, тут – платное, но, по сути…
МИША (с безнадежностью во взгляде) Как ты заблуждаешься, Надя! Как ты заблуждаешься! (тихо) Тебе…написал…хоть кто-то?
НАДЯ. (радостно) Ой! Да! (вынимает из сумки письма) Мне пришло аж два письма! Вот… Одно из колонии общего режима – хорошее такое письмо, душевное и в конце он просит прислать блок сигарет и теплую куртку… А второе – вот… На розовой бумаге. Напечатанное…
МИША (берет второе письмо, читает) «Уважаемая Надежда! Вам повезло. Ваши проблемы решаются. Профессиональная сваха быстро, надежно и качественно поможет отыскать вторую половину за разумное вознаграждение. Обширная база данных. Состоятельные люди. Гарантировано счастливый брак. Тел.342836».
НАДЯ. Как они узнали?
МИША. Что?
НАДЯ. Ну, всё…
МИША. Из газеты. Это реклама. Это всем присылают, кто объявление дает. Подожди… Только два? И все? Ты хорошо смотрела?
НАДЯ. Да.… Миша, а ты починил клавиатуру?
МИША. (не слышит) Странно… Почему?… Это же первое человеческие слова в этой газете… (раскрывает газету, читает) «Детство в Первомайске. Колючие колготки. Солнечный луч. Бухгалтерия. Одиночество. Надежда.» Я просто плакал, когда писал… Нужно было шрифт пожирнее дать… А так… Хорошо, правда?
НАДЯ. Да. Но…мне кажется…непонятно как-то.
МИША (злится) Непонятно?! Что непонятно?! А м/ж и в/п и ч/ю – это понятно?!
НАДЯ. И это непонятно. Я ж ничего не говорю…
МИША. А «из МСЛ – не беспокоить» - это понятно?
НАДЯ. Миша, я ж не говорю…
МИША. Разве это живые люди пишут?! Это же роботы, а не люди! «Стану верной женой для обеспеченного мужчины!» Неужели хоть один мужчина повелся бы на такое?!
НАДЯ. У Гали…вот эта женщина на работе…
МИША. (едко) Которая замуж вышла? по объявлению?
НАДЯ. Так это… Галя у нее переписала… говорят, счастливое оно.
МИША. (не понимая) Кто?
НАДЯ. Объявление. Потому что раньше… той женщины подруга тоже… со своим мужем так познакомилась… через газету…и сестра двоюродная подруги…и все именно это объявление давали… Оно счастливое…
МИША. Объявление счастливое?!
НАДЯ. Да! Я там хотела одно слово заменить, а Галя говорит: не надо! вдруг не подействует? что ж из-за одного слова замуж не выходить? Одной оставаться?
МИША. Какое слово?
НАДЯ. Что?
МИША. Какое слово ты хотела заменить?
НАДЯ. Бухгалтер.
МИША. Бухгалтер?!
НАДЯ. Да.
МИША. Надя, ты хотела заменить слово «бухгалтер»?!
НАДЯ. Да.
МИША. И на что ты хотела заменить слово «бухгалтер»?
НАДЯ. На закройщик.
МИША.(после паузы) Зачем?!!
НАДЯ. Ну, потому что я закройщик, а не бухгалтер.
МИША. Ты не бухгалтер?!
НАДЯ. Нет. Я ж говорю… Я хотела заменить… «Шатенка», думаю, ладно… пусть остается… Но Галя сказала, какая разница, закройщик ты или бухгалтер, шатенка или не шатенка? Да хоть лысая! Все бабы одинаково хотят замуж! Тем более, Галина подруга тоже не бухгалтер, а вахтерша… и блондинка крашеная, а ее сестра – вообще черная и на складе работает… экспедитором…
МИША. (отчаянно) А кто же тогда бухгалтер?!
НАДЯ. Ну, та, первая, которая это объявление писала…она была бухгалтер.
МИША. (садится на край фонтана, хватается за голову) Понятно. Закройщик. За-крой-щик.
НАДЯ. Нас шесть человек всего. Две закройщицы, четыре швеи. Ателье маленькое. Подвал. Армянин один держит. Максим. Хороший мужик. Но жадный. Мы его уже второй год просим лампы новые купить. Подвал же… Там свет плохой. Глаза болят очень. Униформу мы шьем. Для магазинов разных, продавцам, официантам. Один раз школьную форму шили... Иногда левак берем. Но это чтоб Максим не знал… Юбку, если кому надо… Брюки…
МИША. Понятно. (вынимает газету, перечитывает) «Детство в Первомайске. Колючие колготки. Солнечный луч. Закройщик. Одиночество. Надежда». Полная фигня! Закройщик!
НАДЯ (вздыхает, садится рядом) Не расстраивайся.
МИША. Господи, я думал, что ты бухгалтер! Ну, как ты могла поверить в этот бред про счастливое объявление?!
НАДЯ. Почему бред?! А если оно, действительно…
МИША. Надя! Ты – взрослая женщина! Телевизор смотришь, книжки читаешь… (останавливается, смотрит на Надю) Читаешь?
НАДЯ. Я…сказки люблю. Детские. Про хоббитов недавно читала. Но мне не понравилось. Я наши люблю. Про царевича, про Василису, про кикимору и меч-кладенец… А ты?
МИША. (трет виски) Что?
Миша поднимает взгляд на Надю. У него воспаленные злые глаза.
НАДЯ. Любишь сказки?
МИША. Нет.
НАДЯ. Почему?
МИША. Потому что…(вскакивает) Ты…у тебя был день рождения?
НАДЯ. Что?
МИША. Ну, в детстве… День Рождения был когда-нибудь? Гостей приглашала? Одноклассников?
НАДЯ. Н-н-н... Не помню.
МИША. Понятно. А у меня был. Один раз. Знаешь, что дарят на день рождения таким, как я? Если пригласили, а на подарок денег жалко?
НАДЯ. Нет.
У Миши дергается глаз.
МИША. (кричит) Я не хотел этот вонючий праздник! Но мама сказала – нельзя! Тебе десять лет, зови друзей!… Испекла торт… А нет у меня никаких друзей! Пришлось пригласить двух очкастых дур из своего класса, жирного Колю – я сидел с ним за одной партой, он все время пердел, и еще двух придурков со двора… И знаешь, что они мне подарили?!
НАДЯ. Нет.
МИША. Книжки! «Рассказы» Веры Карасевой!
НАДЯ. В смысле?
МИША. В смысле принесли мне одну и ту же книгу! Взяли из дома самую ненужную! Пять одинаковых книг! Пять штук!
НАДЯ. И…что?
МИША. Ничего. Сожрали торт и ушли!
НАДЯ. А…рассказы…ты их прочел?
МИША. Я порвал их и спустил в унитаз! Но там была жесткая картонная обложка, я не смог дорвать ее до конца, просто смял, засунул поглубже, и слил воду. К вечеру картон разбух, застрял в трубе, стояк забился и у соседей был потоп. Меня сильно побили. Это был единственный раз. Больше я не праздновал дни рождения.
НАДЯ. (понимающе) Миша…
МИША. Что?!
НАДЯ. У тебя что…сегодня День Рождения?
МИША. (беззащитно) Да.
Сцена 4
МИША и НАДЯ, позже ТОЛИК
Миша и Надя в Мишиной квартире. Мебели почти нет. На полу - книги. Миша и Надя лежат в постели.
МИША. (противным голосом) Надя-закройщица, веришь ли ты в любовь?
НАДЯ. Не знаю.
МИША. Я не верю.
НАДЯ. Я поняла.
МИША. Я к тому это говорю, чтобы между нами все было честно.
НАДЯ. Я поняла.
МИША. Не думаю, что ты поняла.
НАДЯ. Я поняла.
МИША. Жизнь – это ведь не кусок газеты.
НАДЯ. А что это?
МИША. (после паузы) Не знаю.
НАДЯ. А мне кажется, жизнь – это такая ма-а-аленькая палочка.
МИША. Палочка?!
НАДЯ. Да. Палочка. Миша, а зачем ты мне звонил?
МИША. Когда?
НАДЯ. Сегодня. Зачем ты хотел встретиться?
МИША. Хотел узнать про письма.
НАДЯ. Про письма?
МИША. Да.
НАДЯ. Я поняла.
МИША. Если честно…я хотел встретиться, потому что…потому что…я думал, что ты бухгалтер. Моя мама была бухгалтер. Она работала в конторе, там продавали какие-то вагоны…с железом, а потом… Ее посадили.
НАДЯ. Посадили?
МИША. Да. То есть…нет. До суда она не дожила. В СИЗО умерла.
НАДЯ. За что?!
МИША. Она все подписывала. Все документы. Фирму на нее зарегистрировали. А она до этого…только курсы по бухучету закончила… Радовалась, когда работу нашла. Зарплата хорошая, кабинет большой, подарки на восьмое марта. А потом они сбежали все, а ее прямо из кабинета в тюрьму увезли. Укрывательство от налогов, хищения в особо крупных… (задумывается) Так ты…думаешь, жизнь - это палочка?
НАДЯ. Ну, да…такая вроде…ну, обычная палочка… ковыряешь ею, ковыряешь, и хорошо, если земля мягкая…а если камни? Вот у кого вместо палочки – лопата, тогда да…
МИША. Лучше …бульдозер… Я же, Надя… (вдруг преображается) Я же, Надя, знаешь, кто?
НАДЯ. Кто?
МИША. Достоевский.
НАДЯ. Писатель?
Миша вскакивает с кровати и бежит. Мечется по комнате голый, что-то ищет.
МИША. Ты читала Достоевского?
НАДЯ. Не помню. Ну, в школе еще. Про старушку.
МИША. А про идиота?
НАДЯ. Про какого идиота?
МИША. Неважно!
Миша вынимает из-под кровати папку, развязывает ее. В папке три страницы печатного текста.
МИША. Этой мой роман. Называется «Обглоданные временем».
НАДЯ. Можно почитать?
МИША. Нет! Он еще не закончен. Я просто хочу, чтобы ты понимала. Я не тот, за кого себя выдаю. Я – не приемщик объявлений в паршивой газете.
НАДЯ. Нет? А кто?
МИША. Я – писатель. Я пишу роман.
НАДЯ. Я поняла.
МИША (кричит) Что ты поняла?! Что ты поняла, а?! Всю жизнь люди смотрели сквозь меня. Как будто я прозрачный. Как будто нет меня! Только мама всегда говорила, что я стану великим! Ей цыганка сказала, когда она еще беременная ходила. Вот так подошла на улице и говорит: твой сын будет великий! дай рубль! А потом мама умерла. Меня выгнали из института, потому что я не ходил на физкультуру. Что ты поняла?!
НАДЯ. Все.
МИША. Правда?
НАДЯ. Хочешь, я запишусь на курсы?
МИША. На какие курсы?
НАДЯ. Бухгалтеров.
Звонок в дверь.
МИША. (испуганно) Кто это? Слушай, Надь, посиди на кухне, ладно?…
НАДЯ. Хорошо.
Надя одевается.
МИША. Да быстрее! Там оденешься.
Миша всучивает Наде ее вещи и выпроваживает голую на кухню. Сам идет открывать двери. В комнату входит Толик. У него в руках бутылка водки.
ТОЛИК. (весело) Еле, блядь, нашел тебя!
МИША. Как ты узнал, где я живу?
ТОЛИК. Да в этом, блядь, адрес дали …в клоповнике этом гребаном твоем… как его…в редакции, блядь!
МИША. И зачем? В смысле…ты пришел зачем?
ТОЛИК. Праздновать.
МИША. Как…ты как узнал? Я же не говорил никому… Тоже в редакции? Но они меня никогда…
ТОЛИК. Да. В ящик, блядь, вчера смотрю, а там…
МИША. Что?
ТОЛИК. Письмо.
МИША. От кого?
ТОЛИК. От нее.
МИША. От кого – от нее?! И она откуда знает?
ТОЛИК. Что?
МИША. Ну, это.
ТОЛИК. Так, блядь! Из газеты!
МИША. Что-о-о?! Они…напечатали? Обо мне?! Где?!
ТОЛИК. Ты чо, блядь? Долбанулся? Ты ж сам и напечатал!
МИША. Я?! Когда?!
ТОЛИК. Ну, объявление мое, блядь! Про олигарха! Помнишь?!
МИША. Объявление?
ТОЛИК. Да! Мне, короче, куча писем, блядь, но все от шалав каких-то, блядь… Даже в руки взять противно… Пишет, блядь: чистая, блядь, любящая, а внутри фотография, короче, в колготах, с сиськами, губы, блядь, намазала, штукатурки три кило… И воняет…
МИША. Что воняет?
ТОЛИК. Конверт. Духами облила аж рвотно… Всем, блядь, за олигарха хочется… И тут вдруг…письмо. Нормальное.
МИША. От кого?
ТОЛИК. От женщины, блядь! Фотографии, правда, нет, но мне по барабану, как она выглядит…Нормальное письмо, блядь, понимаешь?! Где у тебя, блядь, кухня?
МИША. Кухня? Зачем?!
ТОЛИК. А че мы, блядь, из горла пить будем? Посуда есть?
МИША.(нервно) Я сам принесу!
Миша кидается на кухню. Через секунду возвращается с подносом. На подносе стоят стаканы, тарелка с сыром и бутербродами. Все просто, но красиво.
ТОЛИК. Ни хуя ж себе! А ты, блядь,…метеор! И красиво, блядь!
МИША. Да, я…иногда…люблю… готовить.
Толик разливает водку.
МИША. Как ее зовут?
ТОЛИК. Таня.
Выпивают, закусывают.
МИША. У меня сегодня день Рождения.
ТОЛИК. Поздравляю, блядь! Расти большой!
МИША. Нет, я просто…ко мне скоро гости должны…так что ты...извини…
ТОЛИК. Да, я уйду щас. Мне в пять Соню из садика забирать. Ты послушай, блядь!
Вынимает письмо, читает.
ТОЛИК. (читает) Извините, что пишу вам. Вам, наверное, многие пишут. По Вашему письму мне показалось, что совсем вы никакой не олигарх, а просто нормальный человек. Хотя вы, конечно, можете оказаться олигархом. Но разве олигархи читают эти газеты? И хорошо, что не читают. Меня зовут Таня. Мне от Вас ничего не нужно. Даже встречаться. И письмо я просто так написала. Просто, чтоб вы знали: все будет хорошо. Разве может быть, чтобы все время все плохо? Я знаю, что может. Но надо надеяться. А как будет – Бог его знает. Надо надеяться. Извините.
МИША. Полный бред!
ТОЛИК. Блядь, я плакал. Это ж прямо в сердце, блядь. Ножом.
Выпивают. Из кухни слышатся какие-то звуки.
ТОЛИК. Что это, блядь?!
МИША. Мыши.
ТОЛИК. Теперь, Миха, одна на тебя надежда!
МИША. Надежда?! На меня?!
ТОЛИК. Ну, блядь, мне ж ответ написать надо?! Она ж говорит, что встречаться не хочет! А как я могу такого человека, блядь, потерять! Миша, я не могу ее потерять! Напиши ответ.
МИША. Совсем уже?! Сам возьми и напиши!
ТОЛИК. Миша, блядь! Ну, ты же знаешь! Ну, напиши! Я ж, блядь, отблагодарю – ты знаешь! Ничего там, блядь, такого не надо! Ну, просто, чтоб нормально было! Встретиться с ней хочу!
МИША. У меня нет времени!
ТОЛИК. У меня тоже! Соню нужно из садика забирать. Я завтра, блядь, к тебе на работу зайду. Миша, блядь, ты знаешь! Ты меня знаешь! Я отблагодарю!
Толик уходит. Их кухни выходит Надя с еще одним подносом. На подносе – тарелка с горячими, еще дымящимися блинами.
МИША. Где ты это взяла?
НАДЯ. Приготовила. Там у тебя как раз оставалось… немножко… мука, молоко, яйца…
Миша берет горячий блин.
МИША. Слышала, да?! Вообще больной! Чтобы я ему письма писал! Хрена с два.
Надя берет оставленное Толиком письмо, читает.
МИША. Больной. В следующий раз сразу пошлю его! С порога! Мало того, что объявления ему писал, так теперь еще и ответы! Буду я всяким козлам письма строчить! Дуре какой-то - в ответ! Мне роман закончить надо.
НАДЯ. Давай я напишу.
Сцена 5
МИША и ТОЛИК
Вечер. Редакция газеты платных объявлений. Миша в своем кабинете. Телефон отключен. Миша стоит напротив портрета Достоевского и читает ему отрывок из своего романа.
МИША. Какие-то кольца, витки, зигзаги, много света, шумно, как мясорубке, пахнет морем. Потом все меняется. Две короткие линии на бугре Венеры, едва заметный крест, раздвоение, пыль на столе, пыль на компакт-дисках, на видео-кассетах и на аудио-кассетах. Да, у меня есть. Еще остались. Солнышко лесное и подобная какая-то дрянь. Не мои. Пыль на подоконнике. Пепельница стоит на балконе целую вечность – ровно столько, сколько я не притрагивался к сигаретам. Их обугленные трупы скрючились в пол-литровой банке. Я люблю гасить окурки в стеклянной банке из-под шампиньонов. Я их даже не ел. Я не знаю, как попала ко мне эта банка. Я нашел ее на кухне. Под мойкой. Рядом с мусорным ведром. Оно почти всегда пустое. Выцветшая зеленая этикетка. Крупинки пепла на ободке. Грязь и комичность. В этом есть что-то искусственное. Зимой из окна становится видно, что жизнь скоро кончится. Летом ничего не видно. Летом обзор закрывают деревья. Отсутствие обзора возмещается присутствием надежды. Осенью ветки лысеют, становятся полупрозрачными. Размазанный горизонт, словно выпиленный лобзиком на вселенском уроке труда богом-троечником, и полная банка окурков – сколько они там лежат? Где-то около года. Или больше. Где-то около пятидесяти лет. Это главные слова. Это главные слова моей жизни. «Где-то» и «около». Вот есть люди, которые проживают жизни, а потом их дети или соседи спрашивают: что вы помните о папе и о маме, о тете Гале с третьего этажа? И тогда говорят: «прекрасная женщина», «служил на флоте», «начальник отдела», «слипшиеся пельмени», «дважды сидел», «красивая», «три жены», «синяя тойота», «актриса», «два высших образования», «бесстыжая», «золотые руки» «вставная челюсть». А вот что скажут обо мне. Где-то и около. Вот два слова. Два слова. Два. Около и где-то.
Миша кладет листы бумаги на стол.
МИША. (Достоевскому) Пока всё. Ну, как? Я знаю, что мало. Я спрашиваю: как?!
Входит Толик.
ТОЛИК. Заебись! Я думал тебя не застану! На работе допоздна хуячил. Написал?
МИША. (задумчиво) Пока только две страницы…
ТОЛИК. Мишаня, ты приболел?! Две страницы?!
МИША. Я знаю, что мало…
ТОЛИК. (хватает со стола листы) На хрена так много?! (недоуменно читает) Какие-то кольца, витки, зигзаги, много света, шумно, как мясорубке, пахнет морем. Потом все меняется.
МИША (выхватывает у Толика листы) Не трогай это! Придурок!
У Миши сильно дергается глаз.
МИША. (орет) Никогда, никогда не трогай это! Ты понял?! Ты понял?!! (указывает пальцем на Достоевского) Только он!! Только он!! Да и то!! А ты – не смей! Не смей! Понял?!!
Толик дает Мише пощечину.
ТОЛИК. (тихо) Ты чего орешь, истеричка?!
МИША (приходит в себя) Ничего…
ТОЛИК. Письмо где?
МИША. Письмо?
ТОЛИК. Письмо для Тани! Ответ где?!
Миша хлопает себя по карманам, смотрит на столе. Находит вдвое сложенный листок, отдает Толику. Толик раскрывает, читает.
ТОЛИК. «Таня. Я и, правда, никакой не олигарх. Я просто человек. Меня зовут Толик. У меня двое детей – Соня и Коля. Мне понравилось твое письмо. Пожалуйста, давай встретимся. В субботу, в шесть. У фонтана в парке Ленина.» Пиздец!
МИША. Что?
ТОЛИК. Ну, можешь же, когда хочешь! И просто, и красиво!
МИША. Тебе нравится?!
ТОЛИК. Охрененно! А почему у фонтана?
МИША. (пожимает плечами) Сам не знаю.
Сцена 6
МИША, НАДЯ и ЛУЧ.
Где-то ходят.
МИША. Почему у фонтана?
НАДЯ. А что – нельзя?
МИША. Нельзя. Это мое место.
НАДЯ. Почему?
МИША. Потому.
ЛУЧ. Он там Кате Семияровой свидания назначал.
МИША (поднимает голову) Кто там?!
ЛУЧ. Я – луч.
МИША. Откуда ты знаешь про Катю?
ЛУЧ. Я же сверху.
МИША. Кто там?!
НАДЯ. Это луч.
МИША. Какой луч?!
НАДЯ. Луч света.
МИША. Херня! Кто там на крыше?!
ЛУЧ. Это я.
МИША. Про Катю откуда знаешь?!
ЛУЧ. Видел недавно. В парке гуляла с ребенком. Растолстела. И ребенок тоже толстый. Жирный такой мальчик. Но ямочки остались.
МИША. Ямочки?
ЛУЧ. Ямочки, да. На щеках.
МИША (Наде, отчаянно) Кто сейчас с нами говорит?!
НАДЯ. Это луч.
МИША. Какой луч?
НАДЯ. Из Первомайска.
ЛУЧ. Я Достоевского вчера видел.
МИША. Достоевского?!
ЛУЧ. Да. Про тебя ему говорил.
МИША. А он?!
ЛУЧ. А он сказал: в первый раз слышу. А я говорю: ну как же?.. Есть такой….Миша…
МИША. И он не знал?!
ЛУЧ. Он про Надю знал.
МИША. Про Надю?!
НАДЯ. Про меня?!
МИША. Да. Я, говорит, плакал, когда Надя ребеночка в лужу уронила… И весь мир плакал…
НАДЯ. Правда?
МИША. А что еще сказал?!
ЛУЧ. Хочется воздуха, воли, свободы; но вместо воздуха и свободы бродишь один без цели по засыпанным песком и известкой улицам и чувствуешь себя как бы кем-то обиженным - право, ощущение как будто похожее. Известно, что половина горя долой, лишь бы подыскать кого-нибудь виноватого в нем перед вами, и тем досаднее, если подыскать решительно некого...
МИША. Что-о?!
ЛУЧ. Хочется воздуха, воли, свободы; но вместо воздуха и свободы бродишь один без цели по засыпанным песком и известкой улицам....*
Сцена 7
ТОЛИК, позже НАДЯ.
Вторник. Фонтан. Толик.
У Толика на шее галстук. По мнению Толика он символизирует торжественность. На самом деле, он символизирует инородное тело на шее Толика. Толик заметно взволнован. Он все время прикасается к узлу галстука. На коленях у Толика – коробка конфет и вялые гвоздички.
ТОЛИК. Блядь, как на экзамене.
Толик прокашливается, закрывает глаза.
ТОЛИК.
Тебе случалось — в роще темной,В траве весенней, молодой,Найти цветок простой и скромный?(Ты был один — в стране чужой.) Он ждал тебя — в траве росистойОн одиноко расцветал...И для тебя свой запах чистый,Свой первый запах сберегал. И ты срываешь стебель зыбкой.В петлицу бережной рукойВдеваешь, с медленной улыбкой,Цветок, погубленный тобой. Толик открывает глаза. Перед ним стоит Надя. Она обычно одета, но на ее груди - огромная безвкусная брошь с фальшивыми рубинами. ТОЛИК (сначала не замечая Надю) Тургенев, блядь. Шестой класс. Коле задали. По литературе.НАДЯ. Красиво.ТОЛИК (встает, садится) Э-э-э…… А ты…НАДЯ. Таня. Надя.ТОЛИК. Не понял.НАДЯ. Надя. ТОЛИК.(узнает Надю) Так ты же…ты же Мишкина…секретарша его……Миха письма писал…НАДЯ. Это не Миша писал. Для Тани. Это я писала.ТОЛИК. Ты?! НАДЯ. У него времени не было. ТОЛИК. Понятно. Так это…ты…че здесь? Мимо просто шла? Я человека жду.НАДЯ. Понятно.ТОЛИК (трогает галстук) Так что…ну…ты это…НАДЯ. Я Таня.ТОЛИК. Блядь! То Таня, то Надя! Ты определись.НАДЯ. Я – Надя. Но я…это я тебе письмо написала…первое письмо, помнишь? (читает наизусть) «Извините, что пишу вам. Вам, наверное, многие пишут. По Вашему письму мне показалось, что совсем вы никакой не олигарх, а просто нормальный человек. Хотя вы, конечно, можете оказаться олигархом. Но разве олигархи читают эти газеты? И хорошо, что не читают. Меня зовут Таня.»ТОЛИК (сатанеет) Не поня-я-ял! Тебе Миха письмо дал?НАДЯ. Это я его написала. Тебе написала и отправила, а потом….ты к Мише пришел, чтобы он ответ…А он не хотел…не мог…он роман пишет…и тогда я сама…(читает наизусть) «Таня. Я и, правда, никакой не олигарх. Я просто человек. Меня зовут Толик. У меня двое детей – Соня и Коля. Мне понравилось твое письмо. Пожалуйста, давай встретимся. В субботу, в шесть. У фонтана в парке Ленина.» Два часа писала.ТОЛИК. Пиздец!НАДЯ. Я тоже так подумала!ТОЛИК. Пиздец! Надя садится рядом с Толиком на край фонтана. Толик разочаровано смотрит на Надю. ТОЛИК. Я думал ты… а ты…НАДЯ. Что? Некрасивая?ТОЛИК. Та не…не в этом дело…НАДЯ. А в чем?ТОЛИК. Не знаю. (смотрит на брошь) А это…зачем?НАДЯ (краснеет) Я сегодня…меня на День рождения пригласили…а там много родственников…из деревни…они это любят…чтобы блестело…и с камнями. Почему не порадовать родственников? Молчат. НАДЯ (кивает на галстук) А это зачем?ТОЛИК. (раздраженно) А хуй его знает! Тоже ж, блядь, День Рожденья!НАДЯ. У кого?ТОЛИК. У меня. Сцена 8 НАДЯ и ТОЛИК. Надя и Толик в квартире Толика. Они лежат в постели. В комнате везде разбросаны детские игрушки. В углу стоит парта. Там, горой навалены учебники. Толик закурил, взял со стола коробку конфет, и одну за другой отправляет их в рот. ТОЛИК (предлагая конфеты Надя) Хочешь?НАДЯ. Не-а. А где сейчас…дети?ТОЛИК. Соня у матери моей. Коля на сборах.НАДЯ. Спортом занимается?ТОЛИК. Первый разряд. По стрельбе.НАДЯ. Толик, а ты бы хотел… еще детей?ТОЛИК. Мне двоих хватает! А че ты спрашиваешь?НАДЯ. Та не… я так… Просто. Толик ест конфеты. НАДЯ. А ты в детстве кем хотел быть? ТОЛИК. Грузчиком. На кондитерской фабрике. У соседа моего батя туда устроился. Все время конфеты пи…таскал. У него…у соседа от шоколада вся морда черная была. И ни разу, сука, не поделился. А я без отца рос. Мать кое-как…вахтером в общаге... Короче, в обморок упал.НАДЯ. Кто?ТОЛИК. Я. А шел, блядь, мимо их двери… И слышу – шоколадом пахнет… И слышу прямо, как зубы у них хрустят, как языки ходят – конфеты жрут. Ну и тут с головой что-то у меня… В дверь позвонил, короче… Они открывают, короче… А я на пороге лежу. Вот. В больничку забрали.НАДЯ. Я тоже в одиннадцать лет в больнице лежала. В Первомайске. А там мальчик был один, который еду разносил. Перловку и хлеб… И мне всегда горбушки подсовывал. А я не замечала. А недавно… К нам в мастерскую мужчина один приходил. В кашемировом пальто. С женой. У них магазин свой. И смотрит на меня так долго-долго. Вы, говорит, из Первомайска? А помните, как я вам горбушки на тарелке оставлял? Вот. И ушел.ТОЛИК. Понятно.НАДЯ. Толик, а ты…ты еще детей хочешь?ТОЛИК. А мне че – двоих мало?! Я, блядь, на трех работах! В котельной, на стройке и слесарем… Их почти не вижу. А детям мать нужна!НАДЯ. А где она? Мать?ТОЛИК (чернея) Нигде! Толик вскакивает и начинает одеваться. Надя тоже одевается. Она неловко застегивает кофточку на груди. Руки ее не слушаются. Пуговицы выскальзывают. Толик смотрит на нее. Закрывает глаза, чешет голову. ТОЛИК. Она когда вошла, вздохнула – у нее на груди шуба сама собой расстегнулась. НАДЯ. Красивая?ТОЛИК. Да. А потом Коля родился… А когда Соня… Этот, блядь… Одноклассник… На «Вольво»… С-с-с-сука… Толик плачет. Надя подходит к нему, чтобы успокоить, но Толик угрожающе машет на нее рукой. Надя собирается и быстро уходит. Сцена 9 Редакция газеты. Миша глядит в глаза Достоевскому. Долго-долго. Хватает со стола страницы из романа и запихивает их в мусорное ведро. Входит Толик с бутылкой водки. Ставит ее на стол. МИША. В завтрашнюю уже не пойдет. Опоздал.ТОЛИК. Да не надо мне…МИША. Только в субботний номер…ТОЛИК (открывает водку) Не надо. Как дела, блядь?МИША. Чьи?ТОЛИК. Твои, блядь.МИША. Толик, че ты хочешь?ТОЛИК. Выпить. Наливают, пьют. МИША. Как эта…баба?ТОЛИК.(краснеет) Какая баба?МИША. Ну, та…твоя… из газеты?ТОЛИК. Ты, блядь, издеваешься?! Адрес давай! И телефон. Она ушла, а я спросить не успел. МИША. Чей адрес?ТОЛИК. Чей, блядь?! Надин! Танин! Письма мне писала! «Я думаю, что вы не олигарх!» Конечно, блядь! Думает она! Сама же под диктовку все записывала!МИША. Надя?!ТОЛИК. Переписку, блядь, устроили! В оба конца!МИША (невесело) Надя?!ТОЛИК (недоверчиво) А то ты не знал, блядь?!МИША. Не знал. Подожди… как?! Надя?! Моя Надя?!ТОЛИК. Да. МИША. В субботу? У фонтана?!ТОЛИК. Ага, блядь.МИША. (вскакивает) Подожди! Ты что?! И куда вы пошли?!ТОЛИК. Куда! Ко мне, блядь. Я ж все приготовил. Соню матери отдал… Хотя и не думал, что…МИША. Что?!ТОЛИК. Что она так быстро…согласится… у меня ж как раз…в субботу день рожденья...Сорок лет… Я конфеты купил.МИША. (дергается глаз) День Рожденья?! Ах, ты ж сука! Ты с ней спал?!ТОЛИК. Нет, блядь! Смотрел на нее! Телефон давай. Позвонить ей хочу! Мы попрощались…нехорошо.МИША. Ты с ней спал!!ТОЛИК. Тебе какое дело?МИША. Мне какое дело?! Мне?!ТОЛИК. Я ее о тебе спрашивал! МИША. И что она сказала?ТОЛИК. Сказала, что ты, блядь….роман какой-то пишешь… ….вот ей и приходится за тебя всю работу, блядь… МИША. Так и сказала?! Дрянь! Я ж думал… Я ж после того, как с ней …я ж писать начал! По-настоящему! (тычет пальцем в Достоевского) Он знает! Я сказать ей хотел! Сука!ТОЛИК.(хватает Мишу зашиворот) Что ты, блядь, матом ругаешься?! Телефон давай!МИША. (отталкивает Мишу) Нет у меня ее телефона! Миша хватает куртку и убегает. Толик бежит за ним. Сцена 10 Надя у фонтана. К краю фонтана приклеена бумажка – объявление. Надя срывает его. НАДЯ (читает) Курсы бухгалтеров для начинающих. Недорого. Надя кладет объявление в сумочку. Появляется Луч. ЛУЧ. Надя, Надя, Надя, Надя, Надя!НАДЯ. Привет, Луч.ЛУЧ. Привет, Надя. Я не луч.НАДЯ. Как – не луч?!ЛУЧ. Тебе неинтересно, кто я?НАДЯ. Мне?ЛУЧ. Ты стала рассеянная. О чем думаешь?НАДЯ. О разном.ЛУЧ. Ну, о чем?НАДЯ. Думаю вот…как бы шоколад в сумке не потаял… Купила… И на курсы бухгалтеров записаться…ЛУЧ. А зачем?НАДЯ.(пожимает плечами) Так.ЛУЧ. Ты помнишь меня, Надя?НАДЯ. Да.ЛУЧ. Нет, Надя, ты помнишь меня?! Я катал тележку по палатам, ты лежала в седьмой… Мне дали чужой халат, он волочился по полу, а рукава – в перловке… В хлеборезке я забирал все горбушки и прятал…для тебя… НАДЯ. (кричит) Ты?! Ты?!ЛУЧ. Я.НАДЯ. Ты приходил в ателье?! С женой?!ЛУЧ. Нет.НАДЯ. Как – нет?ЛУЧ. Приходил не я. Я только горбушки оставлял.НАДЯ. Как – не ты?!ЛУЧ. А помнишь еще… на вокзале…когда ты, Надя, из Первомайска уезжала, а я поезд с посылкой встречал… НАДЯ. Персики?ЛУЧ. Да. Корзина персиков. Оставил и ушел. Незнакомый парень в черной куртке. Помнишь?НАДЯ. Так это…ЛУЧ. А помнишь: однажды ночью, допоздна кроила в ателье, автобусы уже не ходили…. Ты стояла на дороге и не знала, что делать? НАДЯ. Меня подвез грузин на «волге». Я думала, изнасилует, а он даже денег не взял. ЛУЧ. Это тоже был я.НАДЯ. Грузин?!ЛУЧ. И дедушка на блошином рынке… который подарил тебе тот вишневый ангоровый свитер… НАДЯ. Тоже ты?!ЛУЧ. Я.НАДЯ. Где ты?ЛУЧ. Я здесь. НАДЯ. Где ты?ЛУЧ. …Просто меня не видно. Но я с тобой. Зачем тебе курсы бухгалтеров, Надя?!НАДЯ. Мне надо.ЛУЧ. У тебя в сумке шоколад потек. Вся подкладка – черная. НАДЯ.(выворачивает сумку) Она и так черная. Я хочу настоящего.ЛУЧ. Это трудно, но можно быть счастливой, Надя. И никого не надо. Только луч внутри.НАДЯ. Я не хочу внутри. Я хочу снаружи. ЛУЧ. Ну, ладно. Как хочешь.НАДЯ. (кричит) У меня в жизни не было ничего!! Кроме горбушек!! Что ты за луч?! Что ты за луч, если у тебя даже нет жопы?!ЛУЧ. Извини.НАДЯ. (кричит) Что - извини?!! Появляется Миша. МИША. Чего ты кричишь?!НАДЯ Что? Я…МИША. Ты спала с ним?НАДЯ. С Лучом?МИША. С этим слесарем?НАДЯ. С каким слесарем?МИША. С Толиком?!НАДЯ. Да. Спала. А что?МИША. Как ты могла?!НАДЯ. А что? МИША. Что?! Я же…я сказал!НАДЯ. Ты сказал, чтобы я не надеялась… Что между нами все честно… Все честно.МИША. (устало) И как?НАДЯ. Что – как?МИША. Как с ним? С Толиком?! Лучше, чем со мной?НАДЯ. Нет.МИША. Нет?НАДЯ. Одинаково.МИША. Надя, ты… ты – сука, Надя.НАДЯ. (по-детски радостно) Я? Правда? Меня еще никто так не называл.МИША. Ты тогда ушла, а у меня пошло…НАДЯ. Пошло?МИША. Да. Оторваться не мог. Писал и писал. Вот. Миша вынимает из кармана измятый лист. Читает. МИША. В детстве у меня был кот. Его так звали: кот. Кот был домашний, на улицу его не пускали, но однажды он удрал. Заметили вечером. Я нашел его между этажами возле мусоропровода. Он лежал весь в крови, и кровь не останавливалась, она хлестала прямо из пасти. Я принес его домой, и мама сказала, что кот умрет. Я плакал и просил маму, чтобы он не умирал. Кот лежал очень тихо, только дрожал. Я перевернул его на спину, закутал в тряпки и просидел с ним всю ночь. Он лежал с поднятыми лапами. Как человек. И почему-то не умер. Утром пришел ветеринар. Он сказал, что у кота пробито небо. Кто-то сильно ударил его ногой по голове. Доктор пообещал, что животное не доживет до завтра. Я уже не плакал. Каждое утром я шевелил его, чтобы проверить: сдох или нет. Однажды он вдруг поднялся и поплелся на кухню. Захотел есть. Он только опустил морду в молоко, но глотнуть не смог. Мама кормила его через трубочку. Вливала прямо в глотку. Через полгода он поправился. Когда кот зевал – на его небе виднелась длинная розовая трещина. Однажды, когда меня не было дома, к нам пришли гости, и кот выскользнул в открытую дверь. Мама заметила утром. Она сказала мне и ушла на работу. Главный бухгалтер в большой фирме. Первый рабочий день. Я помню, что очень хотел спать. И, наверное, не понял… Я пошел искать кота только днем. Я смотрел между этажами, в подвале, и в других домах. И не нашел.НАДЯ (плачет) Жалко.МИША. Тебе понравилось?!НАДЯ. Что – понравилось?МИША. Мой рассказ!НАДЯ. Рассказ? Извини, я просто не поняла…МИША. Что?НАДЯ. Я думала, это не рассказ. Я думала, это правда.МИША. Но это и есть правда! Просто я сделал из нее рассказ.НАДЯ. (устало вздыхает) Да. Мне понравилось. А у меня, Миша, сегодня…МИША (вдохновленный перебивает) Я чувствую, что-то меняется… Что-то меняется у меня… Я стал чувствовать… (смотрит на часы) Ладно… Ты извини… Ты звони…если что…. А Толик…не нужен он тебе… Он тебе не подходит, не нужен. Не обижайся.НАДЯ. Я не обижаюсь.МИША. Пока! Я позвоню.НАДЯ. Пока. Миша уходит. Приходит Толик. ТОЛИК. Значит ты, блядь, никакая ему не секретарша?НАДЯ. Кому?ТОЛИК. Михе, блядь. Ты с ним спала?НАДЯ. С Мишей? С Мишей – да.ТОЛИК. Все бабы – суки.НАДЯ (с надеждой) И я?!ТОЛИК. Блядь.НАДЯ. Извини, что с письмами так получилась. Что это я оказалась. А не какая-то женщина. Другая. Женщина.ТОЛИК. (машет рукой) А-а-а-а… Все равно, блядь, по газете нормальную бабу найти нельзя… Хотя ты… Ты мне…понравилась. Ну так… В общем.НАДЯ. А у меня подруга… Ну, не у меня…у соседки…Гали… познакомилась…и замуж вышла… через газету….ТОЛИК. Не верю, блядь. Неправда.НАДЯ (пожимает плечами) Может, и неправда…ТОЛИК. А у тебя телефон есть?НАДЯ. Есть.ТОЛИК. Понятно. А у меня нет. Отключили. В среду. За неуплату. А вчера из горсвета приходили. Счетчик проверять. Говорят, отматываю. Сказали, электричество отрежут. Я их нахуй послал.НАДЯ. А ты отматываешь?ТОЛИК. Конечно.НАДЯ. Как дети?ТОЛИК. Сонечка ночью кричала. Страшный сон приснился. Как будто бабайка приходил. И квартиру нашу обокрал. Телевизор вынес, сука. Я Соню до утра к себе на диван положил, а бабайке сказал, что так вломлю – мало не покажется…НАДЯ. А она что?ТОЛИК. Уснула. Коля на той неделе подрался. Меня к директору вызывали. Ваш сын не умеет общаться. Все проблемы, блядь, решает с помощью кулаков. Я говорю, действительно… Эти ж уроды с ножами ходят… Я ему лом с работы принесу… НАДЯ А он что?ТОЛИК. Коля?НАДЯ. Директор…ТОЛИК. Да пошел он на хер. НАДЯ. А-а-а.ТОЛИК.(поднимается) Мне Соню из садика забирать.НАДЯ. А-а-а.ТОЛИК. Ну, пока. Да. Что я сказать хотел, блядь? Не помню… Что-то про детей… Про женщин… Не помню, блядь… Ну… Пока… Ты извини… Я это…. Потом увидимся, может, да, блядь? Ладно. Пошел я…НАДЯ. Пока. Я тут… Надя роется в сумке. Вынимает растекшуюся плитку шоколада, к которой приклеилось объявление о бухгалтерских курсах. ТОЛИК. Что?НАДЯ (кладет это месиво обратно в сумку) Ничего. А у меня…сегодня…ТОЛИК(перебивает) Я…я это… Пытается что-то сказать, машет рукой, уходит. Сцена 11 Луч, позже НАДЯ ЛУЧ. Я тебя люблю. И еще немножко проходит времени. ЛУЧ. Очаровательная шатенка, нежная, сексуальная, 35-170-65, бухгалтер, без детей, в/п и м/ж проблем с ч/ю. Где ты, одинокий, надежный, непьющий, порядочный? Буду страстной возлюбленной и верной женой для обеспеченного мужчины до 50 лет. Из МСЛ прошу не беспокоить. Появляется Надя. ЛУЧ. С Днем рождения, Надя! Конец 2007