Елена Миленти

(22.01.1963 – 31.05.2016)

***

Зима ли, осень – не поймёшь,
Как скуп на краски и оттенки
Январский дождь – колючий, мелкий.
Болят от сырости коленки
Деревьев, ломко и насквозь.
Меня от скуки защитит
И от погоды пересудов
Оконный щит
И звон посуды,
И чай имбирный от простуды.
Я замолкаю – он налит.
Вот, чаепития обряд
Идёт к развязке –
Книги в ряд –
Все – рассчитались по порядку.
А выбор будет свеж и сладок,
Когда они заговорят.

***

В потайном кармане клёна
Спит, скукожившись, личинка.
Ей приснится на рассвете
Белых крыльев первый взмах
И натянутые туго
Между небом и землею
Струны солнечных лучей.
А за краем окоёма
Взгляда глаз лазурно-снежных –
На вершинах волн – скольженье
Бликов скомканной фольги,
Выпуская из скафандра
Чутких усиков антенны
Две, завитых ветром, будет
Слушать шум морской волны.
И, отбросив сожаленье
О потерянных мгновеньях
В бытность сонную личинки
Сквозь метель пыльцы хмельной
И безмерность ожиданья
Одинокого полёта,
Эфемерность взмахов крыльев
Лёгких призраков стрекоз
Полетит навстречу солнцу,
Чтоб сгореть в его объятьях
И на землю долго, долго
После этого полёта
Будет падать, падать, падать
Белый, белый, белый снег.

***

В этом озере – грязь да соль,
Говорят – приносящие пользу.
Убывает вода, и невольно,
Винишь в этом ветер и солнце.

Справа,
    Если к морю спиной,
Запорошена солью дорога,
окаймлённая сорной травой,
что за ветром бежит многоного.
Ты,
    По щиколотку войдя
в жижу, чвакающую, живую
руку мажь – от локтя до локтя,
шею, плечи, живот; вкруговую
примеряй, как одежду без мер,
всю таблицу от Менделеева
и, вращая белками, как негр,
каменей под коростой медленно.

Только птиц многостайных не смей
напугать ухваткой неловкой.
прочь от озера к морю скорей
поспеши соляною дорогою,
чтоб успеть до заката доплыть
до слияния неба и моря –
рывкам синусоидным рыб
телом всем бессознательно вторя.

***

У побережья за пядью пядь
Отбирают - то, что
Морю должно принадлежать,
Как предложению точка.
Разрастаются вширь и ввысь,
Вырывая деревья с корнем
Дома, нанизывающие на карниз
Горизонта агонию.
Года пройдут налегке
И ребёнок, отчаясь,
Не прочтёт на песке
Иероглифы чаек.
Потому что песок уйдёт
В железобетонные блоки.
Последней чайки полёт
Будет высоким.

***

Я сегодня узнаю, что я обрела свой ковчег.
И от будней, отхлынувших горлом, останется слово.
Это солнце четвёртого мая сияет для всех,
Потерявших себя, для того, чтоб вернуть себя снова.

Волны будут дышать наравне, нараспев, на разрыв.
Ты почувствуешь право забыться, забыть, затеряться.
И, врастая в песок, все открытия опередив,
Чтоб на этой земле, кем дано тебе быть, оставаться.

***

На цыпочки встану и загляну
В глаза и открою страну -
Слепое начало немого кино,
Где падают титры на дно.

И ветер заполнит полый бамбук,
И песня ударит в висок,
И станет тепло от эпиграфа рук,
И бросит в жар эпилог.

И вот, когда воздух покинет бамбук,
На слайде счастливых глаз
Внезапным стрижом промелькнёт испуг -
Постскриптум - иной рассказ.

***

Внезапно призрачный герой возник на крыше.
Спросила я его - ты кто? - он неподвижен.
Струится чёрный водопад его накидки
И замыкает дым его в тугие свитки.

Он изваяньем смотрит вдаль с немым укором,
И падают к его стопам плоды софоры.
Скрипят и стонут позвонки: "Мне больно, рыцарь -
Я зыбь, изыйди, я - не твердь, я - черепица".

Нестройный водят хоровод коты и трубы.
А время движется, не ждёт - идёт на убыль -
В закат, не ведая, не зна…, что есть начало.
И некто с крыши нисходил, как с пьедестала.

***

За притяженьем схватки - ритм.
А. Щербакова

Здесь задаёт свой ритм рок.
Танго танцует тореадор, бык
Неповоротлив, вялотекущ наскок.
В красных белках чёрный дрожит обелиск.

Плащ атакует, на абордаж. Рябь -
От неожиданных выпадов воздух рыхл.
И протыкает шкуру иголок рать.
И нарастает утробный ярости рык.

Странное танго, резок уход вбок.
Надо успеть сделать спасительный шаг
И отдышаться, если позволит срок.
И под ребро не запустить страх.

В этом пределе грехи отпускает смерть.
Ртуть, расщеплённая ею, скрипит песком.
Выпить едино ей кровь, чью медь
Небо впитало, ставшее колоколом.

***

Такой закат бывает в январе
И только в день такой и в этот вечер.
Земля огромным конусом заре
Покатолобо тянется навстречу.

Трапеции домов, смотри, сошли
Торжественно с рождественской открытки.
А трубы высятся - забыли короли
Свои короны - зубчатые слитки.

За штурмом белых крыш и тополей
В кровавый шлейф врастает ярко-синим
Хрустальный цокот призрачных зыбей
И холодом закату дышит в спину.

И сколько крыш, и столько труб, они -
Как кратеры, что дым пускают мирно,
Или как лампы, что размножил Аладдин,
Чтоб каждый дом своим струился Джином.

***

И если чья-то жизнь есть чей-то сон,
То знают спящий и живущий друг о друге,
О мелочах, что в глотке центрифуги
Лет световых есть благовеста звон?

И если параллельные миры
Смеются, торжествуют и дробятся,
В них так легко ролями поменяться,
Увидеть небо, падая с горы.

Не разгадает ни один мудрец,
Кто наяву - живущий или спящий?
И кто из них живой и настоящий?
И сотворенный кто и кто творец?

И если два полета, две строки
В неведенье друг друга бесконечны,
Во тьме разлук мятущиеся встречи
Иссякнут, параллелям вопреки.

***

А снег летит, забыв года, столетья,
И первородность сущности своей,
Как сон необозначенный, ничей,
Как возглас новорожденного - Есть я!

И этот путь от неба до земли -
Дыхания восторг и удивленье.
Полет, а в нём зародыш - озаренье
И оторопь: так скоро - монолит.

***

Паутиной забвенья покроется бренное слово.
И земля заберет то, что небо не сможет забрать.
И ребёнок дворец возведёт на руинах былого,
Где окно задрожит, обретя отражения власть.

Где входящий узнает и сырость, и затхлость, и плесень,
Но картины на стенах излечат его от простуд.
На весах поражений победу последнюю взвесив,
Он увидит во сне, как его на расстрел поведут.

***

Мой друг, мы с тобою больны изначально.
И в трагикомической маске луны,
В прищуре созвездий лукавая тайна
Монету покажет с другой стороны.

Весы онемеют - орел или решка,
Рассвет ли, закат ли, добро или зло.
В окно постучится замерзшая ветка
И скажет - от судорог сердце свело.

***

Словно две планеты молча
Мы с тобою посидим.
Уплывет, но ближе к ночи,
Из-под ног земля, как дым.
Будем пить коньяк янтарный,
Целоваться и болтать,
Тайн отвинчивая краны,
Час по капле отпускать.
И в открытых створках мидий
От прибоя только взвесь
Мы увидим и услышим -
Бормотанье - пены спесь.
Станет холодно и пусто -
Утро скосит липкий крик -
Умирая, нам медуза
Приоткроет лунный лик.
Кто тебя обрек на муки?
В блюдцах глаз застыл испуг.
То ли косы, то ли руки
Замыкают тебя в круг.
Так, молочный студень тела
В окаймлении песка
Уходящим то и дело
Волнам вслед шептал - пока…

***

Узел привязанности, разрываясь, вызывает боль,
Тупую, как при столкновении колена с асфальтом.
Главное, чтоб не просыпалась соль
На царапину - нищенку в красном.
Если такая оказия произойдет -
Прийдёться искать аптеку, где перекись водорода.
Прохожий скороговоркой пройдет -
На перекрестке плохая погода.
Там совещаются семь ветров,
Когда прийдет время завязывать узел
Касаний, взглядов, пепельных слов
На пуплвине двух судеб.

***

Стать бы жгучею мулаткой
С пышнотелостью июля,
Чтобы взял в сладчайшей схватке
Ты меня, ко всем ревнуя.

На четвертом прекрестке
Стать невидимым прохожим,
И у неба брать уроки
Равнодушья осторожно.

А потом брести понуро
Вслед лучу полночной тенью,
Вспоминая, - это утро,
Забывая сновиденья.

***

Телефон чеканит отбой.
Это значит, время пришло
Воздух рыбой ловить - чужой,
Зеркала обезличить в стекло.
Отраженье не видеть глаз,
Чтоб не видеть зеркал за спиной…
Что ж… молитву за упокой
Закажу и без дна баркас.
Прочитаю волю волны
На барханах белых песков
И услышу смех сатаны,
Когда шторм обнажит улов.
А улов обнажит джаз,
Бормотание, шепота скрип
И тропинку, что с неба лилась
Чешуею серебряных рыб.
Ожидание, поиск, срыв
С мимолетных, не тех встреч,
Понимание - одна треть
Жизни - это крутой обрыв,
По которому вверх идти
Так же трудно, как вниз
Лететь. Выступая, каждый карниз
Убеждает тебя - обернись.

***

Когда воспоминанья самых скорбных
Времен не будут больше тяготить -
Как хорошо внимательно, спокойно
Разматывать податливую нить.

Увидеть отблески, услышать отголоски,
Войти в туман и выйти налегке -
Без вычетов и без сложений плоских,
В растрёпанном и пыльном парике.

И не просить кредитов и отсрочки
На годы растянувшихся долгов.
И, спотыкаясь об одни и те же кочки,
Идти к своей реке без рюкзаков,

Где будет всё - и лодочка, и весла,
Попутный ветер, сгорбленный старик,
Что знает всё о будущем и прошлом…
Вот только миг текущий не постиг.

Ещё: 1, 2, 3, 4