Сергей Александров

ВСЕЛЕННАЯ ЗА ЗАБОРОМ

Дождь идет за окном,
а во мне
прозябает сердце.
Сад заполнен
зрачками яблок,
подернутых
поволокой печали.
Вселенная
начинается от забора,
похожего на выписанное
римскими цифрами число.
Пытаясь прочесть его,
упираешься взглядом
в тупик переулка,
по которому колосятся
осенние ливни.
Аббревиатуры зданий
скрывают название города,
но каждый, кто смотрит
сквозь этот дождь,
прочитает его по-своему
вспоминая родных и близких.

АСПЕКТЫ СТИКСА

По мотивам стихов
Сергея Главацкого
«Рыбы Стикса»

О, как меня больно тискали
Жирные рыбы Стикса,
С каждой минутой яростней
Все становясь, и злей.
А звезды смотрели пристально
Из-за последней пристани,
Там где стояла женщина
Первая на Земле.
Протяжными обертонами
Вздыхали мосты понтонные
Под шагом любимцев Музы,
Внесенных построчно в план.
А те, что прошли историю
Дорогами непроторенными,
Вдыхая дымные волны,
Стремились к берегу вплавь!

***

Вечер выбрался из переулков.
Потянулась к огням молодежь.
Неизвестно зачем и откуда
Появился на улице дождь.
Он глядел из витрин ресторанов.
Он цеплялся за полы одежд.
Все дожди на земле - эмигранты,
Унесенные ветром надежд.
Еще помнят частично и в целом
Речь и песни оставленных мест.
Этот дождь танцевал тарантеллу
Под невидимый в небе оркестр.

***

Секунд золотой песок -
Он сыпется до рассвета.
Как чертово колесо,
Вращается дискотека.
А взгляды проворней мух
Играют друг с другом в прятки.
Гипнотизирует круг
Магической танцплощадки.
Глухой барабана стук,
Охрипшие менестрели.
Съедает все ноты звук
До звона пустых тарелок.

***

Нет, не тот, кто любит,
а тот, кто выжил
после любви,
достоверно знает,
что такое любовь.
Когда из сердца выжал
последний звук имени,
и ускользает
образ ее
по встречной полосе жизни.
А ты становишься праздным,
как манекен.
И понимаешь,
что остался один на крыше
дома,
который лишился стен.
И мир вокруг
не такой, как прежде -
пустой,
будто патрон без лампочки.
Живешь и ждешь,
когда личинка надежды,
со временем,
переродится в бабочку.

***

Был вечер
молнией означен.
Роился дождь
среди кустов.
Я ночевал
на старой даче
В огромной комнате
пустой.
Окно
простукивали капли.
По потолку
сквозняк гулял.
Без пианиста
пел и плакал
В углу
простуженный рояль.
И рокот грома,
гнущий доски,
И ропот листьев
в тишине -
Все находило
отголоски
В его тревожной
глубине…
Хотел бы я,
чтоб отразиться
Происходящее
во вне,
Могло в душе
от песни птицы
До плача женщины
по мне.

***

Лукавый Лука Лукоморья
Все чинит дырявую сеть.
Чугунный горшок на заборе
Голодной вороной присел.
А рыбка лежит золотая
На дне в ожиданье, пока
Разорванный невод латает
Для лова лукавый Лука.
Старик же не то, чтоб ленится,
Не то, что бы навык забыл,
Он медлит, он просто боится
Крутых поворотов судьбы.
Зачем ему эти тревоги,
Дворцы, космодромы, порты?
Не голоден и - слава богу,
Еще не спадают порты.
Старуха не жадная женщина,
Напротив, любила прогресс…
Но так и ушла без обещанных
Лукавым Лукою чудес.

***

Женщина, кутаясь в плед,
Смотрит из прожитых лет.
В доме, которого нет,
Кактус расцвел на столе.
Дверь за собою прикрой,
Вытри окошко и стул.
Если уходит Любовь,
Не полюби пустоту.
Небо проклюнет звезда.
Боль до забвенья стерпи.
Ищут вокзал поезда
В выжженной тьмою степи.

***

Как невод рыбой, морок сонный
Наполнил трепетом залив.
И по ступеням волн на солнце
Восходят плавно корабли.
Мы окунаемся в пространство,
Как одинокие в родство.
Ведь рыба - муза дальних странствий
Все плещет в памяти людской.
К воде ведут дороги суши.
Нам жабры чудятся в груди.
Мы с морем родственные души,
А так же братья по крови.
Не бойтесь: ни плохой погоды,
Ни волн, кочующих во мгле…
А тот, кто ищет в море брода,
Пусть остается на земле!

***

Скрыл хлынувшей ночи потоп
Собора божественный жест.
Важнее, что будет потом
Того, что случилось уже.
Но памятки прожитых дней
В сегодняшний входят маршрут.
Бессонница-дом без дверей,
Где бывшие люди живут.
Озябшая птица в окне
Клюет по крупицам рассвет.
И снова покажется мне -
Из прошлого выхода нет.

***

Еще ночное море не остыло,
Вечерний воздух пахнет рыбой сытно.
Свет фонарей, меж веток застревая,
Стекает вниз на вернисаж трамваев.
А город заполняют незаметно
Сиянья глаз, улыбки, комплименты,
Протяжные аккордеона всхлипы,
А вперемешку с ним фальцеты скрипки.
И, наконец, им попадая в такт,
Луна восходит в танце живота!

***

Кто научил значенью
И в жизнь твою воткал
Пчелиное влеченье
К упругим лепесткам?
Ты их в любви лелеешь,
Ты их в воде хранишь,
Что слову не доверишь,
Цветами говоришь.
И я читаю тайный
Язык их непростой.
Они, как телетайпы,
Меж мною и тобой.
Их голос и движенье
В себе не заглушить.
Цветы не украшенья -
Материя души!
И ты сама похожа
На них - я уловил -
Осанкою, походкой,
Наклоном головы.
Горит румянец свежий,
Косицы - под платок.
И я влюблен, как леший,
В свой аленький цветок!
Куда уходит в вечность
Начало, где хранит
Судьбу цветов и женщин
Связующая нить?

***

Я видел, как женщина, лунно светясь,
В саду на скамейке кормила дитя.
Подснежником из-под пеленок
На свет пробивался ребенок.
Он, пальцами грудь прижимая к губе,
Как будто бы соло играл на трубе.
Упруго, без слова и мысли
В нем билась мелодия жизни.
Девчонки-подростки, жевавшие мак,
Цветок сигареты, припрятав в кулак,
Тревожные, словно газели,
На них восхищенно глазели.
Им что-то ребенок пытался сказать,
Но сон, словно бабочка, тронул глаза -
Малыш на вершине планеты
Заснул продолжением света.

***

Нормальный быт, здоровый сон
И жизнь моя легка,
Пока не вздрогнет телефон
От твоего звонка.
Что между нами? Провода.
И трубку взяв, в ответ
Один лишь раз скажу я: «Да!»,
А дальше только: «Нет…»
Не разорвать, не отключить
Ни голос, и ни взгляд.
«Нет!», «Нет!», как выстрелы в ночи
Из страха, наугад.
Нет – ты не радость и не грусть,
Не мой ты свет в окне…
Но, боже мой, как я боюсь,
Что ты поверишь мне!

***

Ты мне пишешь - туманы окутали Лондон,
У подъезда стоят долговязые ливни.
А здесь ветры играют на клавишах лодок,
На лотках продают абрикосы и сливы.
Без бюстгальтера солнце проходит в зените -
Это время кормлений детей и растений.
Как лазутчики ночи, что в город проникли,
Ослепленные тени сползают по стенам.
А на пляже мужчины тасуют колоду.
Дребезжащий трамвай огибает Пересыпь.
И все так хорошо… Но мне хочется в Лондон,
Где стоишь ты одна на ступенях у Темзы.

***

Не изменился
облик Красоты,
Ее за время
годы не сменили.
Все то же небо,
солнце и цветы
Вот, только…
только женщины другие.
Они стройны,
что мачты корабля,
Их платьица
трепещут, словно флаги.
Они пройдут по мне,
как по полям
Проходят тучи
дождевою влагой.
Они пройдут,
стирая память дня,
Без остановки
к берегу другому.
Но долго, долго
в сердце у меня
Вскипают глухо
отголоски грома…

***

Природа меняет почерк -
Все больше линий наклонных.
И облака построчно
Встали на небосклоне.
Этих лесов гекзаметры,
Что вьюги насквозь прошили,
Не перепишешь заново
И не исправишь ошибок.
Стужа приходит ранняя
В сутане белого цвета…
Зима – это покаяние
За прегрешения лета.

***

Мера и норма -
всей жизни основа.
Лишняя буква
калечит все слово.
Памятник бесу
уродует площадь.
Пьяная женщина
кажется пошлой.
Рвутся спортсмены
из всех сухожилий.
Эти не дожили –
те пережили.
И пресекает
зачатия плетью
Призрак всеобщего
долголетия…
Нет повторений –
есть копии жизни.
Оригинал
пусть не кажется лишним:
Мало пройтись
по природе посевом.
Важно кто будет
выращивать семя.

***

Прошлое наступает на пятки.
Словно недописанная строка.
Уходит время, ветшает платье.
Моря превращаются в облака.
Душа, что ночь после артобстрела,
Но мной не дописан еще финал.
Я не автор собственного тела,
А обслуживающий персонал.
Все начинаю с буквы заглавной,
С высокой температуры идей.
А где-то ангелы чертят планы
Непредсказуемой жизни моей.

***

Полюби свою тень.
Ты давно с ней знаком.
Сколько лет
она рядом шагала
И ждала на земле,
пока ты высоко
проплывал
вдоль картины Шагала.
Вместе с ней вы вдвоем
народились на свет,
Одинаковы
в каждом движении.
Полюби свою тень,
по прошествию лет
Она станет твоим
отраженьем.

***

И в памяти невесом,
Завернутый в свет луны
Город, что вымерший сон,
Не выстроенный людьми.
Но где-то на самом дне,
Как взгляд через паранджу,
Сверкнул огонек в окне,
В котором кого-то ждут.
Призрачных зданий муляж
Потрогал рукой рассвет.
Свой возраст кляня, мулла
Восходит на минарет.
Но через окно виски
Обветрил одесский гул…
И, как караван в пески,
Ушел от меня Стамбул.

***

Как далеко эти звезды горят,
Как будто моления свечи.
Пространство, развернутое в себя,
В итоге дает Бесконечность.
Но безрассудно идя на прорыв
И безгранично уверенно,
Мысли вылетают из головы,
Как птицы из кроны дерева.
В их яростном сердце всегда весна
Смерти на опережение.
Они летят без еды и сна,
Им нужно только движение!

***

Полночь прошла и луной опечатала
Город, заснувший под наркозом глубоким.
И свет фонаря краем остро-зубчатым
Пилил темноту аккуратно на блоки.
А люди, за флагом скрывавшие лица,
Их складывали ровно на землю просто.
Все думали, что будущему пригодится,
Но вышла тень от пирамиды Хеопса.
Всю ночь продырявили так, что заплаты
Уже не поставишь на эти порталы…
Булыжник - «оружье пролетариата»,
Кусок черноты - для интеллектуалов.
Счастливые люди не прячут вопросов -
Довольны собой и судьбой предстоящей.
И все-таки тень пирамиды Хеопса
Еще до утра непременно растащат.
Еще пригодится на кухне, в сортире,
Друзей осчастливить с надписью дарственной.
Как это ни странно, но в каждой квартире
Хранят суверенно куски государства.

***

Пора уже подумать
о наследстве,
Не зря все годы
напрягали жилы.
Мы оставляем
своим детям
детство,
Как лучшее,
что было в нашей жизни.
Оно в душе
на черный день хранится.
И от любого горя
между строчек
Мы улетим
на шоколадной птице,
Отщипывая
с крыльев
по кусочку.

***

Как не крути, расширенье Пространства
Теоретический враг постоянства.
День наступивший другому предтеча.
Годы свои оставляем, как женщин.
В памяти лица их не постарели:
Встречи, разлуки, трамваи, постели,
Горечь потерь, столкновенье идей,
Привкус имен нерожденных детей.
Все это было, вот только что, рядом.
Но не рукой не коснуться, ни взглядом,
Не возвратиться, как после измены -
Жгут за собою мосты перемены.
Ты была символом этого года.
Прошлая страсть отразилась в природе:
До черноты майский день догорел…
Пусть переменит все снег в Январе.

***

Perpetual mobile* на автомобиле,
На автомобиле, где нет тормозов,
Катают по кругу арены гориллу.
И вдоль поколений скрипит колесо.
Просчитаны в будущем все перемены
По знакам судьбы на ладони листа.
Движенье по кругу – основа Вселенной,
Он соединяет вершины креста.
И все повторится: друзья и подруги,
Весеннее море, в порту корабли…
И только у тех, кто остался за кругом,
Безвозвратная жизнь далеко от Земли.
___
* Perpetuum mobile – вечное движение

***

Смешались все народы.
Мир обнажен до дна.
И пресса - дочь свободы,
Не ведает стыда.
Имел свой выбор пращур -
На дыбу иль на крест.
Вдоль бездны предстоящей
Дороги нет в объезд.
Уйдут в туман Сейшелы,
Нью-Йорк и Парфенон.
Перехлестнула шею
До хрипа цепь времен.
И мы, зажавши нервы,
Взяв на руки детей,
Наймемся на галеры
Планетных кораблей…

***

Каликой с пустым ведром
Приходит пора прощаний.
И над моим двором
Клубится туман печали.
Напрасно поставит мать
На стол пару лишних кружек -
Семь верст киселя хлебать
Никто не пойдет по лужам.
Простуженных веток дрожь.
Крик ворона с колокольни.
И гвозди вгоняет дождь
В распятое тело поля.
Лист мертвый в воде кружит.
Размытый холст огорода…
Не все отбирает жизнь,
Что-то оставит природе.

***

Вдали грома
жестяные гремели,
Бумажный голубь
в облаках летел.
Не пахли травы,
не шумели ели,
Цветы
не трепетали
на холсте.
Но смысл высокий
к сердцу прорывался.
Она следила
из-под мокрых век,
Как ей в любви
со сцены признавался
Какой-то
незнакомый человек.
О, сколько лет потом,
как слабый верой,
Она держалась
силой этих слов.
И вспоминала
первый день премьеры,
Как вспоминают
первую любовь.
Какие птицы
в ней тогда пропели!
Совсем не важно,
что в минуты те
Не пахли травы,
не шумели ели,
Цветы
не трепетали
на холсте.

***

Вы спорили долго, страстно,
А кисти усталых рук
Как будто мешали краски,
К ним, добавляя звук.
Но что бы ни говорили,
Красноречивее слов,
Как много вы предъявили
Прекрасных своих холстов.
А те, что не показали,
За шкафчиком, где темней,
Как будто их наказали,
Стояли лицом к стене…
О, кто над природой властен
Добротных своих работ?
Конечно, прекрасный мастер.
И все же талантлив тот,
Кто может переиначить,
Стереть, разорвать, забыть!
Удачи без неудачи
Просто не может быть!
Умейте, как день вчерашний,
В себе пережить успех.
Быть лучше других не страшно,
А страшно быть лучше всех.
Стремление жить с азартом
Есть в творчестве, но притом
Оставьте себя на завтра
И далее - на потом.
Пусть ветры других столетий
Над вашей судьбой трубят!
Для Вечности не жалейте
Ни времени, ни себя.
Кто в жизни считает годы,
Пропустит счастливый миг.
Бессмертие, как свобода,
Заложено в нас самих.
Пускай у тех, кто пожалует
К вам в гости через века,
Невольно к рукопожатию
Протягивалась бы рука.

***

Кто надо мной из мрака вырос
И обратился на «фарси»?..
Так пишутся стихи, на вырост,
Что б сотни лет могли форсить.
Тогда прощаемся с опаской,
Что мир бездарно сир и сер,
Когда угадывает мастер
Цвета надежды и размер.
И снова небо голубое,
И слышно, как поет вода.
Ведь что-то в жизни есть такое,
Что остается навсегда.
Не только камень время точит -
Оно ввергает разум в сон.
Но мы найдем слова и строчки
В наборах наших хромосом.
И снова, мыслящий абстрактно,
Мир будет заново открыт,
Когда на сцену выйдет Автор,
Под крики: «Браво! Повторить!».

Ещё: 1, 2, 3