Арина Грачёва

НЕ МОЖЕТ БЫТЬ

Не может быть, чтоб детство отболело.
Не может быть, чтоб детство отыграло.
Ещё остры и локти, и колени,
Ещё во всём себя считаю правой.

Ещё хочу по скошенным отлогам
Бежать навстречу солнечному ветру.
Ещё могу горчащую тревогу
Заесть тобой протянутой конфетой...

***

Перо роняя, прокричали  гуси,
PS оборотился зычным «ЗЫ».
И будут живо строки пахнуть Русью,
нутром нечерноземной полосы.

Простор в них будет, будет некто Мышкин,
в котором всё, что не вмещает ложь,
и чувствований до того с излишком,
что разве сердцем грешным разберёшь.

И будут строки страстными до всхлипов,
с отчаяньем, переходящим в спесь...
с характером Настасии Филипповны,
который в русских женах был и есть.

В ЛОДКЕ

Пренебрегать не смею даже каплей,
из озера подхваченной веслом,
ни ряской, шелушащейся на гладком,
ни глубины боящимся теплом.

Не смею ни прикрикивать, ни шикать
на вдаль перетекающую явь,
чтоб, путаясь в поступках и ошибках,
дать приоткрыться тайнам бытия...

НЕСТАРОЕ

                       ...к Е.

Ещё не прижилось словечко «старый»,
ещё от новых планов не отбиться,
безжалостно ещё глаза сударынь
Вас одаряют долей любопытства.

Ещё волнует в чувственном угаре
нить жемчуга и чей-то нежный вырез,
и, вдохновенью связки напрягая,
ложатся строчки в строфы
по четыре.

Ещё терпимы грозные удары
судьбы, и до конца не сдали нервы,
ещё не в полной мере город — кара
за преданные тишь и грусть
деревни.

Ещё не кличут «батей» и «папашей»
на улице подпившие детины,
но многое, казавшееся важным,
в неважное
уже оборотилось...

ПЯТНИЧНОЕ

Полощут ливни майскую сумятицу.
Нелепа схватка двух любовных истин.
Бог даст субботний день за нервной пятницей –
прекрасный, как сиреневые кисти.

Обсохший ветер поднебесья тронет пыл,
пчелой качнётся на руне цветочном,
и в путаную частность нашей хроники
ворвётся солнце...

ЕЩЁ СВЕЖА

Ещё свежа небес эмаль,
но вешний дух остался в прошлом.
Ушёл от нас медовый май –
легко сорвался с цветоножки.

И не увидит он, как лён
июньской выбелится сушью,
и как отступит от краёв
вода в рассеянных речушках.

И не увидит, как жара
осатанеет, дым почуя,
и станут призраком добра
бродить дожди
во снах июля...

***

Короткого тепла погрешность -
сугроб стал однобоко худ.
Конечно, притворится вешним
наш предсказуемый недуг.

Симптомы косвенны и прямы.
Строк Ваших глубже борозда,
и лирики моей сопрано
выводит женственное «Да».

И хочется, чтоб пахли влагой
и серебрились ветви верб,
и чтобы жизнь на поступь шагом
сменила милостиво
бег.

НАВЕЯННОЕ

Не время знаться
с напускной тоской,

гуляет в поле
безмятежный ветер,
и в звоне долговязых колосков
ещё не различить осенней меди.

Ещё разгаром лета от всего,
что видит глаз и мило сердцу,
веет:
от бьющих в берега речушки волн,
от бликов, золотого золотее,
от клумб и грядок, обступивших быт
и бесконечно клянчащих прополки,
от босоногой радости ходьбы,
от несуразных принтов на футболке,

и от того, как ищет ласки рук
ничейный кот и трется о колено...

И быть не может, что за трупом труп
там — в зоне действий,
всё ещё военных...

АВГУСТ

Последний месяц.
Месяц лета — третий.
Всё холоднее дышит ночь на день,
обратно в город дождь прогнал соседей,
и тишина — как в школе
без детей.

Гром кажется ошибкой, чем-то лишним,
мутнеет капель радужный хрусталь,          
и жухнут, начиная с самых нижних,
на дождь не глядя,
листья на кустах.

Но жизнь вот так,
под ливня грозным душем,
от ощущений лета не отмыть,
и не теперь ещё проникнут в душу
костров осенних горькие дымы,

ещё не скоро перестанут падать
плоды в саду, замрёт стремнина звёзд...

и чувствуешь себя Господним чадом,
и веришь — всё
до свадьбы заживёт...

НА ТЕМУ ОТДЫХА

Есть, есть ещё откуда счастью взяться!
Бриз отпуска, лучащаяся явь,
волн океанских вечная возня
и берегов песочные богатства.

Назойливость экзотики «попробуй» —
недорог полный изобилья куль,
прекрасен лотос и лазурь, лазурь,
солоновато пахнущая воблой.

Грех на блесну блаженства не попасться,
но странствий плот, повременив слегка,
отправится к родимым берегам,
где от иных грехов страдает паства.

ПРЕДРАССВЕТНОЕ

Край небосвода предрассветно бледен,
слезами тихих озарений смочен,
нет ничего таинственней на свете,
чем призрачная смена дня и ночи.

Колышется всё дуновенней штора,
отчётливее тянутся минуты,
и чудом задремавший было город
готов в одно мгновенье
встрепенуться.

А сердце бьётся гулко и неровно,
как только от бессонниц может биться,
ещё — от слова бурного «любовник»
и оттого, что лгать
не мастерица...

О ТВОРЧЕСТВЕ, КОГДА БЫ...

... Когда б ещё предвосхищённей мысль
влекла туда, где простота и древность,
где, точно терем, стих врастает в высь
чертогом причитающей царевны,

чтоб до и после — с тем, с кем всех нежней
сочится стон мой пагубой пра-Евиной,
тоски не знать бы, мякишами дней
питая то, что будет впредь навеяно...

ПРЕДОСЕННЕЕ

С дождём и ветром снова спорит сад,
удерживая яблоки на ветках,
над вазочкой ещё одна оса
кружит в надежде
сладкого отведать.

Опавших листьев разноцветный сор
и серебро туманов — будут после.
Но этот сад в дожде и этот сонм
тягучих ос
предвосхищают осень.

Ещё пойдёт пылать за флоксом флокс,
мотивы лета повторяя вкратце,
но чем-то новым будут звоны ос
и шелест ливней
в сердце отзываться.

ПРИЗРАЧНОЕ

Казалось, череда погожих дней
не даст расстаться с золотистым пляжем,
но нынче будто призрачный злодей
на волнах ощетинившихся пляшет.

Пустился ветер выть и бушевать,
задул небес лучистое горенье,
и ставшая ненастной синева
с волненьем разбивается о берег.

И кажется уже, что впереди
лишь осени заждавшаяся пристань,
что не напрасно душу бередит
мелькнувший призрак возраста седин,
мелькнувший призрак...

ВСЁ ЭТО БУДЕТ

Бурных событий река
мало-помалу мелеет.
Кончиться должен декабрь
праздничным запахом елей,
сменой годичности цифр,
жареным гусем на блюде,
тостом за правила игр
честные! Всё это будет.

Будет укутывать снег
землю, как было когда-то,
будет рождаться рассвет,
как и мечты,
розоватым...

***

Про жизнь теперь не скажешь — первый сорт,
наверно потому, что хмур декабрь,
и год грядет не тыща девятьсот...
когда Россия куталась в снега,

когда державе полагались царь,
и вера, и не стынущая кровь,
и в перевитых лирикой сердцах
позванивало строчек серебро.

Теперь как будто меньше остроты
во взглядах, больше вздора в головах,
и новой жизни устаревший тыл
выходит на поверку слабоват.

Снега теперь не те, и кровь не та,
всё призрачней веков ушедших дым,
но вдруг раздастся в сердце, как тогда,
строк перезвон
на вечные лады...

УХОДЯЩЕМУ (2013) ГОДУ

И этот год разубедить не смог
в том, что зима российская — до мая,
что простоты священное ярмо
по-бутафорски легким не бывает,

что подсознанья марлевая ткань
трещит от новостной перезагрузки,
что не к добру на братских берегах
Днепра спиной поворотились к русским,

что всякий раз шатающийся трон
гремит цепочкой бесконечных бедствий,
что снова будут, точно бес в ребро,
стучать в окно сиреневые ветви...

БЕЗ СУЕТЫ

                                   В. Лип.

Поняв, что никуда не стоит мчаться,
что лучший вид не будет миру придан,
я ощутила человечье счастье
доселе не испытанного вида.

Вернуться к суете смогу навряд ли.
Мне нравится, как за окном пуржит,
и как на аккуратно снятой шляпке,
оттаивая, пёрышко дрожит...