АЛЕКСАНДР ЩЕДРИНСКИЙ

***

если ты захотел убежать из насиженных мест
и, вперёд выдвигаясь, покинуть обыденный ряд –
не забудь, что Мессию в конце ожидает свой крест,
а тирана в конце ожидает свой бункерный яд.

длинен путь или краток окажется в царстве теней
и на сколько в итоге взойти ни придется вершин –
от креста не уйти на высокой голгофе своей
и не выплеснуть яд ни в лицо, ни в цветочный кувшин.

всё уже решено, если ты на величия путь
заступил, ты заплатишь сполна и за тьму, и за свет.
жизнь нужна для того, чтобы к смертному ложу прильнуть,
как к родной колыбели, в которых различия нет.

***

открытость ран – в открытое окно,
чтоб ветер прошибал до самых пяток.
экранное военное кино,
сынок, – аналог мужественных пряток.
так прячься, мой любимый: раз, два, три –
иду искать, скрываясь от ракеты.
ну-ну, родной, не плачь, лицо утри.
никто не знает, кто, откуда, где ты.
напишут, что в порядке малышей
погиб ты на какой-то спортплощадке.
не вспомнят ни в единой из траншей
и ни в одной исписанной тетрадке.
так что скорее лучше прячься, сын,
здесь рыскают свирепые ищейки.
иди хромым, больным, рябым, босым –
но лишь иди, как будто там ничей ты.
а что отец? как есть, он – лишь дурак,
так и остался – пошлый стихотворец.
прости меня, что я прожил не так –
не стал героем, быв с собою в споре.
прости, что я умел лишь звать страну,
потерянную в собственных пенатах.
и, видно, зацепился за блесну
своим лиричным ртом рыбкомбината.
да, сын, судьба извечно впереди –
хоть библию читай, коран ли, гиту.
так проще дождь предсказывать в пути,
когда уже и так всё ливнем крыто.
не разлучит нас этот жуткий бой.
поди поближе. если есть чуть света,
то бог хранит всегда перед собой
прекрасный мир, где звёзды и поэты.
а значит, хоть твой папка не титан,
к груди прижмёт сильнее прометея.
не вечны ни имперство, ни тиран,
ни атлантида, ни гиперборея.
расти, мужай, война крепит мужчин.
и я научен ею быть покрепче.
но не ищи порядочных причин
войне и смерти: так – намного легче.

***

когда не вдохновляет красота
и антипод – червивое уродство –
возьми и опрокинь с локтя полста,
ты, что представлен вечным инородцем.
везде страна – вверху, внизу, с боков,
а жизнь твоя – лишь акт литературы,
ненужный никакому из полков,
хранящий до времён от пули дуры.
ты вечный патриот советских стен,
панельного балконного содома,
что на его кирпичной высоте
стоит в окне деталью монохрома.
ликуй и пой: ты не умрёшь в бою –
тебе иное зрелище назначат –
накинув, словно китель, плоть твою
на крест, подобно пугалу на даче.